Вчера на заседании общественного совета по градостроительству Москвы Юрий Лужков заявил о выходе из состава попечительского совета Большого театра, который он возглавлял вместе с Михаилом Швыдким. Для всех участников процесса реконструкции это было полной неожиданностью. Их недоумение разделяет обозреватель Ъ ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
В пятницу общественный совет по градостроительству Москвы рассматривал проект реконструкции Московской консерватории. Проект представлял главный архитектор Москвы Александр Кузьмин, у Юрия Михайловича он не вызвал серьезных возражений. Их и не предвиделось. Проект, предполагающий строительство под историческим зданием подземной парковки, увеличение площади здания в полтора раза, реконструкцию фасадов и основных помещений здания, сооружение двух новых залов на 500 и 200 человек, то есть, по сути, полная перестройка комплекса с обещанием сохранить историческую акустику,— типично лужковская затея, в результате которой от старого здания, как обычно, мало что останется, зато возникнет прекрасное новое, возведенное по мотивам. Или не прекрасное — как получится. К этому все так привыкли, что уж никто и не спорит. Однако, эмоционально поддержав проект, Юрий Лужков неожиданно заявил: "Я не согласен с реконструкцией Большого театра и поэтому вышел из попечительского совета". И добавил: "Когда было принято решение реконструировать театр, то он был в лучшем состоянии, чем сейчас находится здание консерватории, требующее скорейшего завершения реконструкции".
Архитекторы, занимающиеся реконструкцией Большого театра, на заседание общественного совета приглашены не были, главный архитектор проекта Никита Шангин узнал о решении мэра от корреспондента Ъ. Что именно не нравится Юрию Михайловичу в проекте реконструкции, невозможно понять, потому что проект все время меняется. Да он и не уточнял деталей. Ъ обратился за разъяснениями к пресс-секретарю столичного мэра Сергею Цою. "Перезвоните мне через три часа",— попросил господин Цой. Через три часа его мобильный телефон был выключен. Глава ФАКК Михаил Швыдкой по телефону из Германии заверил Ъ, что высоко ценит и глубоко уважает Юрия Михайловича Лужкова и что "он может принимать любые решения", но заметил, что "все конкурсные процедуры, которые должны предшествовать началу реконструкции Большого театра, проведены в соответствии с действующим законодательством и могут быть отменены только по решению суда". В Большом театре тоже ничего внятного о решении Юрия Лужкова сказать не могли. Да и что тут скажешь, если попечительский совет театра, из которого он так громко вышел из-за несогласия с реконструкцией, вообще не занимается реконструкцией. Реконструкция театра ведется за государственный счет, ею занимается Роскультура, а попечительский совет — собрание бизнесменов, которое помогает театру осуществлять постановки в нем.
Конечно, можно предположить, что таким резким демаршем Юрий Михайлович решил воздействовать на президента России, чтобы как-то перевести часть средств, которые собираются направить на реконструкцию Большого театра (22 млрд рублей, по последней оценке главы Роскультуры Михаила Швыдкого), на свой проект консерватории. Это тем более важно для него, что Большой театр реконструируется полностью без участия московского строительного комплекса, в то время как консерватория (тоже федеральный объект) почему-то попала в московские руки. Однако трудно представить себе, чтобы президент так расстроился из-за выхода господина Лужкова из попечительского совета, что тут же инициировал процесс перенаправления средств из театра в консерваторию.
Теперь, конечно, главный вопрос в том, что же будет. Основываясь на том, что ни архитекторы, ни администрация театра не были готовы к этому заявлению, поскольку никак не взаимодействовали с Юрием Лужковым по вопросам реконструкции, можно с определенной долей уверенности сказать, что ничего не будет. Его уход никак не отразится на процессе реконструкции театра, потому что он и раньше не имел к ней никакого отношения. Возможно, что-то поменяется в консерватории. Но что именно, трудно предполагать.