Вчера было распространено совместное заявление глав правительств России и Казахстана в связи с введением в Казахстане национальной валюты. Смысл заявления прост: единой рублевой зоны не будет. Этот документ подводит черту под целым периодом в экономической истории России — периодом, который можно условно назвать интеграционалистским. Наступает эпоха экономического национализма, базирующегося на рыночных принципах реструктурирования финансовых и хозяйственных связей с бывшими республиками СССР.
Совместное заявление Виктора Черномырдина и Сергея Терещенко стало закономерным итогом одного из утопических сценариев восстановления "усеченного СССР" на базе российского рубля. В совместном заявлении премьеры констатировали, что в процессе детальной проработки банковских и платежных механизмов создания рублевой зоны нового типа стало ясно, что форсированные темпы объединения денежных систем двух стран неприемлемы — необходим переходный период. Таким образом, "переходный период" в официальной трактовке означает, что Казахстан и другие страны СНГ должны ввести собственную валюту, а потом, через какое-то время, от нее отказаться и перейти к использованию рубля. Однако введение собственной валюты не настолько просто, чтобы затем возвращаться к тому, с чего начинали. В мировой практике трудно найти пример (кроме Панамы), когда государство, не являющееся банкротом, добровольно отказалось бы от финансовой независимости.
Накануне введения национальной валюты в Казахстане частично заблокированы счета юридических и физических лиц — чтобы ограничить перевод денег в Россию и выдачу наличных средств. В связи с этим необычное оживление царит на черных рынках, резко падает курс старых рублей. В Алма-Ате, к примеру, один американский доллар продается за 11 000-12 000 старых рублей, а новые российские рубли обмениваются на старые в пропорции 1:4.
Решение Казахстана и Узбекистана ввести собственную валюту (Ъ писал об этом вчера) и одобрение этого шага российским правительством обусловлены рядом факторов. Можно отметить, что МВФ и международные финансовые круги поощряли введение национальных денежных единиц в странах СНГ. Кроме того, на республиканские правительства давила внутренняя оппозиция, усматривающая в едином рублевом пространстве проявление имперских амбиций России. Таким образом, отказ Казахстана и других стран — членов соглашения (кроме Армении и Таджикистана) от использования рубля в качестве платежного средства означает не переходный период в создании рублевой зоны, а в лучшем случае один из этапов на пути создания валютного союза независимых государств. По всей видимости, такой союз будет строиться на принципах поливалютности и взаимной конвертируемости денежных единиц стран-членов, а российский рубль мог бы выполнять функции резервной валюты.
КОНСТАНТИН Ъ-СМИРНОВ