аукцион
Вчера в Лондоне завершились русские торги на аукционе Christie`s. Они показали, что по сравнению с прошлым сезоном вкусы покупателей несколько изменились: за самую большую картину Айвазовского заплатили меньше, чем за небольшое полотно Сомова и маленькое — Кустодиева, а за унылый пейзаж Левитана с болотом заплатили больше, чем за жизнеутверждающий с дубами Шишкина. Не меняется одно: русская живопись по-прежнему стоит миллионы.
Аукцион вызвал невероятное стечение покупателей. Люди стояли в проходах аукционного зала Christie`s на лондонской King Street, "барышень на телефонах" было столько, что они не поместились даже за специальной стойкой. Первый снятый из-за отсутствия интереса лот имел номер 22, то есть с места в карьер клиенты начали покупать практически все и опомнились только на 20-й минуте торгов. Не подсчитанный еще официально процент ухода наверняка составит более 70, что означает полный успех. Повышение цены в десять раз против предполагаемой (эстимейта) уже никого не удивляет — "Скряга" Владимира Маковского ушел за 95 тыс. фунтов при предполагаемой цене 8-12 тыс. фунтов, небольшой пейзаж Ивана Шишкина — за 95 тыс. фунтов при эстимейте 10-15 тыс. фунтов. Крошечная, размером с почтовую открытку, "Зимняя ярмарка" Бориса Кустодиева ушла за 24 тыс. фунтов, еще более миниатюрная "Дама перед зеркалом" Константина Сомова — за 22 тыс. фунтов. А когда дело дошло до более крупных произведений этих художников, случились настоящие рекорды.
Полотно Константина Сомова "Пьеро и Дама" подросло в цене со 150 тыс. фунтов старта до 1,15 млн фунтов итога. За него томительно долго при затихшем зале сражались телефонный покупатель и присутствовавший в зале арт-дилер из России. Выиграл телефон; аноним стал обладателем полотна в лучших традициях "мирискусничества", с парочкой в маскарадных костюмах, целующейся на скамейке в парке, и с дождем осыпающего их золотого фейерверка.
Но тот же покупатель из зала не сдался и спустя десяток лотов побил всех конкурентов, доведя цену на "Одалиску" Бориса Кустодиева до 1,5 млн фунтов (при эстимейте 180-220 тыс. фунтов). Зал рукоплескал.
Два года назад, когда на Sotheby`s продавали "Красавицу" Кустодиева из коллекции Шаляпина, полученный за нее миллион долларов стал знаковым событием в истории российского антикварного рынка. Нынешняя "Одалиска" — это тоже обнаженная натурщица в теле, каких любил писать художник, и тоже в стилизованном "купеческом" интерьере — с шелками, бархатами, зеркалом и расписным кованым сундуком, на котором эта одалиска и лежит. Картина, написанная в 1919 году, тоже происходит из старой зарубежной коллекции (пусть имя ее владельца, некоего Лео Масковского, торговавшего в Прибалтике, не слишком на слуху, в отличие от имени Шаляпина). Но стоит такая "Одалиска" теперь, спустя два года после "шаляпинских" торгов, не миллион долларов, а полтора миллиона фунтов (более $2,5 млн — это самая большая сумма, уплаченная на состоявшихся торгах). При этом она в десять, нет, в двадцать раз меньше по размеру!
Неожиданно сильно подорожала "Женщина с розовым веером" (1922) Роберта Фалька — 900 тыс. фунтов ($1,5 млн), такая высокая цена уплачена за произведения этого художника впервые. Как и за произведения Александра Яковлева — его "Город в Нигерии" (1924) продан за 550 тыс. фунтов (в долларах и с процентами аукционного дома — больше $1 млн).
Эти рекорды были неожиданными. А вот ожидаемые не стали сенсацией: пара больших дворцовых ваз Императорского фарфорового завода продана за 1,45 млн фунтов, не дотянув даже до нижней границы эстимейта. Вторым главным топом было "Болото вечером" Исаака Левитана. Большая, редкая по размеру вещь, к тому же иллюстрированная в старой литературе, она ушла за 1,1 млн фунтов при предварительной оценке 1-1,5 млн. 650 тыс. фунтов (или $1,1 млн) собрал "Светлый лес" Ивана Шишкина, с освещенными полуденным солнцем дубами. Самый дорогой Айвазовский на торгах, "Рыбачья лодка и русский торговый бриг на якоре" размером 2x2 м, обошелся его новому владельцу в 800 тыс. фунтов ($1,4 млн), что, в сущности, недорого.