бои в Нальчике
Вчера в Нальчике спецназ отбил последние три объекта, которые удерживались боевиками. Контртеррористическая операция, учитывая крупные потери среди боевиков, была признана успешной, чего нельзя сказать об оперативной работе силовиков, не сумевших вовремя выйти на ваххабитское подполье. С подробностями из Нальчика — ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
"Троих за воду отпустили"
Штурм начался около восьми утра. В центре города на площади Царицы Марии, прямо напротив здания УФСБ, БТР врезался в стену магазина "Подарки", в котором засели трое боевиков вместе с двумя заложницами. Здание буквально вздрогнуло, и в этот момент к окну магазина подполз спецназовец и не глядя дважды выстрелил внутрь из устройства, похожего на помповик — потом говорили, что выстрелы были заряжены газом вроде того, что применялся в "Норд-Осте". Через несколько секунд в магазин ворвался спецназ, раздались выстрелы, еще через несколько минут оттуда вынесли двух женщин — они были живые, но без сознания, возможно, отравились газом. Трупы троих боевиков остались внутри. Спецоперация была окончена.
Через оцепленную площадь пройти было невозможно, поэтому мы пошли дворами, пытаясь подойти ближе к разгромленному магазину. Во дворе дома #28 по улице Ленина собралось много людей, все были возмущены — кто-то говорил, что одному из жильцов стало плохо с сердцем, а скорая отказалась ехать в этот район. Появившиеся откуда-то автоматчики просят людей разойтись по домам. "Не пойду,— отвечает им одна из женщин.— Здесь хоть убежать смогу, а дома... Захватят и все — конец". "Никто вас не захватит, все уничтожены,— строго сказал военный.— Нечего панику разводить". Эти слова вызывают всеобщее возмущение: "Это мы панику разводим?! У нас вон три трупа под окнами валяются! Они в подъезде скрывались, любого могли убить!"
Оглядевшись, вижу за толпой перед подъездом дома труп, до половины накрытый простыней. На простыне красные пятна. Из-под ткани виднеются хорошие кроссовки и желтая рука, сжимающая какую-то тряпку.
— Автоматы их забрали еще ночью,— говорит житель соседнего дома Мурат Янохов.— Они тут всю ночь пролежали, никакой охраны не было, только недавно военные пришли. Их было трое — двое прятались в подъезде, третий между домами. Этот третий расстрелял легковую машину, в ней эмчээсовцы ехали. Один эмчээсовец погиб — Хожнагоев, когда его вытаскивали из машины, паспорт показали, я запомнил.
Мурат ведет нас к проходу между домами — там лежит второй труп: темный спортивный костюм, черные спутанные волосы и смуглое лицо, едва прикрытое светлым носовым платком, в крови. Третьего, полностью укрытого простыней, вижу в подъезде, прямо под лестницей.
— Этого убили прямо здесь,— говорит Мурат.— Я видел, как те двое выскочили из подъезда и их грохнули на улице, я даже не понял, кто в них стрелял и откуда — может быть, снайпер? А этого застрелили двое спецназовцев, они прямо во двор забежали.
— Вы не знаете, что это за люди? — спрашиваю Мурата, показывая на убитых.— Вон тот, что во дворе, был физруком в 12-й школе,— говорит Мурат,— его ребята узнали. А тот, что за домом, из пригорода — у него, говорят, и брат вчера тут недалеко погиб. Говорят, что оба ваххабиты. Третьего не знаю.
— Этот магазин "Подарки" сразу за нашим домом,— рассказывает другой житель дома, подросток по имени Аскер.— Мы со вчерашнего утра тут тусуемся, наши пацаны даже подходили к той машине, в которой боевики сидели. Там один лежал, раненый, на заднем сиденье, на машине кровь была. Ребята наши думали, может, это наши, они же в новеньких камуфляжах были. Подошли к машине, спросили, не надо ли им скорую, а один по-русски так хорошо, без акцента почти говорит: "Иди, не стой здесь, ничего не надо". А потом побежали к этому магазину. А этот раненый еле шел. Их трое там было, а заложников пятеро — они их взяли прямо с улицы. Ночью они троих отпустили — за воду.
К нам подходят военные: "Покажите документы! У вас есть разрешение от ФСБ? Тогда прекратите снимать, и вообще тут будут следственные действия, не надо здесь стоять".
— Чего вы эти трупы защищаете? — вступаются за нас люди.— Пусть снимают! Пусть все видят, какой тут бардак!
Джамаат против МВД
У 3-го отдела милиции собрался весь квартал. Левое крыло здания изрешечено пулеметным огнем, все окна выбиты.
— Там, в этом крыле, заложники находились, а туда больше всего били,— говорят местные жители.
— Но из заложников никто же не пострадал?— Как никто? Милиционеры есть убитые. Двое вот тут лежали, на газоне, их уже забрали.
Очевидцы рассказывают, что рано утром к 3-му ОВД подъехала белая "Газель", в нее сели семь боевиков и несколько заложников и уехали. Боевики требовали машину и коридор, чтобы покинуть город. И им их предоставили. После отъезда "Газели" в ОВД осталось четверо или пятеро боевиков, которые должны были держать оборону. Они продержались чуть больше часа и были расстреляны из пулеметов. Двое пытались бежать и были застрелены снайперами — один с неестественно поднятыми руками так и застыл под кустом на газоне рядом с автоматом Калашникова, другой с двумя пулями в голове лежал, скорчившись, под балконом соседнего дома. Потом из здания вышли несколько милиционеров, забаррикадировавшихся на втором этаже. Сказали, что с ними все в порядке, и попросили воды.
— Говорят, что эту "Газель" с боевиками расстреляли недалеко отсюда,— рассказывает местный житель Тимур Маргиев.
— Зачем им это нужно было, как вы думаете? — спрашиваю я мужчину.— Зачем им нападать на город, если они все равно не смогут его удержать и погибнут?
— Они хотели показать, что наши менты ничего не делают,— говорит Тимур.— И показали. Вы знаете, что позавчера министра Шогенова переутвердили в должности? Он старый, все думали, что он уйдет, президент же у нас сменился. А его переутвердили. Вот в этот же день они и показали, на что способны. Они его ненавидят.
— Кто они?— Ваххабиты. В его ведомстве, говорят, их каленым железом пытают. Да вы сами, что, не видите? Они мирных жителей не трогали — только райотделы. Это о чем-то говорит?
Идем к мечети в пригороде Кенже — здесь обычно собираются члены общины джамаата Кабардино-Балкарии. Пустынные улицы, закрытая мечеть. Через час удается найти одного из членов общины, этот человек рассказывает, что несколько дней назад правоохранительные органы провели масштабные зачистки среди ваххабитов — забирали их из домов в райотделы, откуда многие так и не вернулись. "Может, их арестовали,— говорит мой собеседник,— но родственники ходили в милицию, им там ничего не говорят, и никто не знает, где эти парни. Вели себя омоновцы по-хамски. Некоторых парней били на глазах у их родных. Может, у кого-то нервы и не выдержали. Все же люди". В прошлом году, после того как один из членов общины был задержан и увезен в райотдел, а спустя несколько дней его тело нашли на свалке, члены джамаата вышли на митинг. Им обещали разобраться и уговорили разойтись. "Мы думали, что они теперь будут по закону с нами обращаться,— говорит мой собеседник.— Оказалось, что они людей обманули. Если они будут устраивать на людей облавы, как на волков, они никогда не решат здесь этой проблемы".
Последний штурм
Накануне на посту Шалушка у въезда в город я слышала другую версию происшедшего. Пока мы ждали разрешения от МВД на въезд в город, в Нальчик проехал почти пустой автобус с четырьмя омоновцами. Журналисты заглянули в окна автобуса и увидели сваленные на сиденья тела в гражданской одежде — по всей видимости, боевиков.
— В лесу под Белой речкой был бой,— сказал командир поста капитан Рустам.— Оттуда все и началось. Там кого-то крупного прижали, поэтому они и начали в городе операцию. Чтобы внимание отвлечь на себя, а своим командирам дать уйти. Но вроде никто не ушел.
— Говорят, там был Басаев?— Этого я не знаю, честное слово.
Всю ночь на посту было слышно, как рядом раздаются ухающие взрывы — всего в паре километров от этого места расположилось управление Федеральной службы исполнения наказаний по КБР, здание которого тоже заняли боевики. Здесь они продержались максимально долго — только вчера в 13.10 спецназ начал штурм. Мы видели, как, отъехав от здания, БТР стрелял по нему из пушки. Из здания повалил черный дым. Через несколько секунд раздались ответные автоматные очереди. Спецназ побежал внутрь здания. Через полчаса интенсивной перестрелки все стихло — на соседней высотке во весь рост встали снайперы, а из здания выбежал спецназовец, сложив над головой руки крестом. Это означало, что операция окончена. Спустя час руководство УФСИН сообщило, что в подвале здания находилось девять заложников, что они освобождены и что десять боевиков, удерживавших здание, уничтожены. При осмотре здания нашли трупы пятерых сотрудников управления, погибших во время штурма, устроенного боевиками.
После окончания операции президент республики Арсен Каноков заявил, что правоохранительные органы эффективно пресекли нападение боевиков, но явно недоработали в плане предотвращения терактов оперативники. И пообещал, что будут сделаны выводы по руководителям оперативных служб. Это могло означать, что в руководстве республиканского МВД в скором времени могут произойти массовые перестановки.
Итоги победы
Однако на последовавшем за этим брифинге в МВД республики замминистра внутренних дел России Андрей Новиков ясно дал понять, что относительно благополучный исход двухдневного противостояния боевиков и правоохранительных структур — заслуга лично министра Хачима Шогенова.
— Я хотел бы лично поблагодарить министра внутренних дел республики,— сказал замминистра,— он лично вел переговоры с боевиками в 3-м райотделе.
Журналисты поинтересовались, как министру удалось убедить боевиков отпустить основную часть заложников и почему он решил дать им "Газель" — министр на это ответил, что почти сутки вел переговоры и предоставил боевикам машину, в результате чего боевики отпустили женщин и подростков, оставив только четверых милиционеров.
— Но вы были уверены, что они не уйдут?— Конечно,— гордо сказал министр.— Мы все проработали.
Подводя итоги операции — 72 убитых боевика, 31 задержанный, 24 погибших и 51 раненый военнослужащий и милиционер, генерал Новиков сказал: "Активная фаза операции закончена, но блокирование города не снимается, потому что мы приступаем к адресным мероприятиям". И добавил, что в городе уже проведены обыски в ста точках.
— А Басаев убит? — спросили силовиков.— У меня пока нет таких данных,— ответил замминистра.
— А Астемиров (один из лидеров джамаата КБР Анзор Астемиров.—Ъ)?
— Тоже не могу сказать. Мы пока ведем опознание убитых.
Я спросила, зачем ваххабитам понадобилось нападать на Нальчик.
— Мы с 10 октября проводили спецпрофилактические мероприятия в республике,— ответил генерал Новиков.— Было изъято большое количество оружия, боеприпасов, и вскоре должны были задержать большинство тех, кто был убит сегодня. Эти мероприятия и послужили для них толчком.
Потом офицеры из центрального аппарата МВД России рассказали мне, что информация о готовящейся атаке ваххабитов поступала в оперативные службы с лета этого года. А в сентябре был подготовлен доклад руководству министерства, в котором сообщалось об этом. Перепроверить информацию поручили сотрудникам МВД КБР, но там почему-то не признали наличия в республике ваххабитского подполья. Возможно, связано это с тем, что как раз в это время в республике происходила смена власти: на место ушедшего президента Кокова был назначен Арсен Каноков.
— А почему они напали только на силовые структуры? — спросили журналисты.— Ни социальные, ни другие объекты не подверглись нападению.
— Потому что именно силовые структуры являются для них самыми опасными.На вопрос, кем были нападавшие, замминистра сообщил: "В основном они все проживали в КБР. Это были молодые люди 20-30 лет". И добавил, что среди убитых опознан один из лидеров ваххабитского подполья республики — Илес Горчханов.
Это означало, что нападавшими были ваххабиты из джамаата КБР. Я на всякий случай уточнила, имеют ли нападавшие отношение к джамаату КБР, на что господин Новиков ответил: "Естественно".
Мне не удалось связаться с лидерами джамаата КБР, но директор Исламского института Руслан Нахушев, помогающий джамаату в решении юридических вопросов, рассказал, что все лидеры общины находятся дома: "Я их обзвонил, они ни в каких нападениях не участвовали. Хотя рядовые члены общины могли быть среди боевиков, и сегодня это уже ясно. Ко мне приходили родители погибших и просили, чтобы им выдали тела. По закону о борьбе с терроризмом этого не делают, но если власти не совершат акт доброй воли, то очень много людей обозлятся. У нас республика маленькая, все друг друга знают. Если действительно убили 70 человек, то у них как минимум тысячи полторы родственников. И еще люди сейчас очень напуганы. Верующие приходят и говорят: может, нам уехать из республики? Я им объясняю, что нельзя этого делать, потому что тогда про них будут думать, что они были с боевиками. Но они говорят: 'Вот завтра они с боевиками закончат и займутся верующими из джамаата'".