Культура замены

Концертная афиша Зальцбургского фестиваля в этом году богата не только событиями, но и заменами. Насколько влияют они на споры вокруг фигуры интенданта фестиваля Маркуса Хинтерхойзера, выяснял Алексей Мокроусов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Кажется, будто в 82 года нельзя дирижировать с прежней энергией, как в молодости. Но у хороших дирижеров, говорил в свое время Рихард Штраус, все силы уходят на репетиции, там совершается основная работа, а концерт лишь представление уже сделанного. Два вечера оркестра Le Concert des Nations на Зальцбургском фестивале лишний раз это подтверждали. 82-летний Жорди Саваль — день рождения он отметил как раз во время фестиваля — дирижировал симфониями Бетховена без привычного блеска и грома, но так, словно слушают его современники композитора. Концерты, включавшие Третью, Пятую, Шестую и Седьмую симфонии, можно в каком-то смысле назвать рабочими, будничными — Бетховен здесь наследник и продолжатель, делатель, а не глашатай. Гайдн и поздний Моцарт для Саваля собеседники, а не памятники, собственный опыт аутентиста сказывается на звуке. В Траурном марше Героической симфонии соло на гобое исполняет, например, известный мастер барочной музыки Паоло Грацци — так человеческая драма разворачивается одновременно как часть мирового музыкального ландшафта, ничего не забывающей музыкальной истории.

Хотя в историю, кажется, ушла и пандемия, замены музыкантов все же никуда не делись.

Концертная программа Зальцбурга как никогда полна замен в последнюю минуту — все они досадны, иные обидны, но ни одна не выглядит роковой.

Сначала Франц Вельзер-Мёст из-за болезни не смог продирижировать «Макбетом», его удачно заменил Филипп Жордан. К концертам с Венским филармоническим оркестром Вельзер-Мёст собирался восстановиться, но не смог, в последнюю минуту на помощь пришел Дэниел Хардинг. Маркус Хинтерхойзер тоже по состоянию здоровья вышел из проекта с Маттиасом Гёрне, объединявшего Малера и Шостаковича,— предыдущие выступления пианиста и баритона всегда оказывались событиями. Сейчас дело закончилось заменой программы: Гёрне исполнял песни Шуберта — психологически выверенно, музыкально безупречно. Ему аккомпанировал его постоянный «соавтор» Александр Шмальц, выступавший еще с легендарными Петером Шрайером и Эдитой Груберовой. Шмальц не просто тонкий знаток Шуберта, по просьбе того же Гёрне он делает переложения песен для оркестра — их исполняет, например, Берлинский филармонический оркестр

Затем Игорь Левит заменил Марту Аргерих в концерте с Даниэлем Баренбоймом и, как и Гёрне со Шмальцем, восхитил зал и критиков. Составлением концертных программ интендант фестиваля Маркус Хинтерхойзер занимается сам; идеальная раскупаемость билетов этим летом доказывает, что публика его выбор ценит. Иное дело критики: все чаще Хинтерхойзер оказывается под огнем обвинений, которые повторяются почти без вариаций, но выглядят странными не только поэтому.

Больше других раздражены зальцбургским интендантом соседи — немецкая пресса. Но никто не связывает это с новым президентом фестиваля немкой Кристиной Хаммер, предстоящими в неопределенном будущем выборами нового худрука или событиями вроде падения продаж в соседнем Байрейте.

В полемике вокруг фестиваля появился и политический акцент — в правительство Зальцбурга вошли правые популисты, кто-то из актеров потребовал публичного комментария, причем во время церемонии открытия.

Хинтерхойзер логично отказался от таких демонстраций, предложив заниматься искусством на сцене, а не баталиями на словах,— это вызвало нервную реакцию и подозрение в неустойчивости фестивального корабля в целом.

Хинтерхойзера упрекают в работе с ограниченным числом оперных постановщиков — Кшиштоф Варликовский, Саймон Стоун и Мартин Кушей, не говоря уже о Кристофе Марталере, и впрямь не в первый раз работают в Зальцбурге. Но круг режиссеров в опере ограничен, а попытки задействовать коллег из драматического театра не всегда успешны; с другой стороны, трудно найти профессию специфичнее, чем оперный режиссер, и нелепо ожидать революционных потрясений или хотя бы ярких находок каждый сезон.

Другие претензии касаются России в целом и Теодора Курентзиса в частности. Российских исполнителей на фестивале много, но что же делать, если пианистическая школа всегда была выдающейся, а певцы тоже не обделены голосами?

После весны прошлого года от многих требуют публичных заявлений; в итоге на фестивале нет в этом году ни Валерия Гергиева, ни Анны Нетребко, но Курентзис со своим новым оркестром и хором Utopia по-прежнему в афише. Концертные исполнения «Королевы индейцев» Пёрселла с ограниченной, но впечатляющей режиссурой Питера Селларса проходили при переполненных залах и заканчивались овациями. Рецензенты же предпочитают обсуждать степень дистанцирования Курентзиса от российской власти, финансирование его петербургского оркестра со стороны ВТБ и то, почему Хинтерхойзер, в отличие от других европейских интендантов, продолжает с ним сотрудничать.

Никто не задается вопросом, почему Курентзис при этом пятый год успешно руководит оркестром SWR в Штутгарте и получает зарплату от немецкого государства. С оркестром выступают многие известные дирижеры и солисты, от Пабло Эраса-Касадо до Инго Метцмахера, так что говорить о неприятии коллегами заведомо не приходится.

Три предыдущих интенданта Зальцбурга — Петер Ружичка, Юрген Флимм и Александр Перейра — ушли досрочно. У каждого были свои причины, но в целом трудности руководства самым богатым фестивалем в мире понятны: желающих много, способных долго нести груз — единицы. Когда в искусство пытаются примешать идеологию там, где это не нужно, наступает неловкая пауза. Хорошо, что всегда есть музыка, чтобы ее заполнить.