Ваня пошел в детский сад. Маша поллета рассказывала ему, что в целом это не так уж и плохо. В пример Маша приводила Сашу, который тоже пошел в детский сад и не умер, а просто в какой-то момент уехал с родителями жить за границу. Кажется, она имела в виду, что если Ваня пойдет в детский сад, то у него тоже есть шанс уехать жить за границу.
На самом деле она выполняла мою просьбу. Это я попросил девочку рассказать своему брату о прелестях детского сада.
— А пистолет у Саши был? — задумчиво спрашивал Ваня.
— Был! — говорила Маша, вытаращив глаза.
Глаза выдавали ее с головой. Она так старательно это говорила и так испуганно таращила глаза, делая вид, что Сашу с его пистолетом в детском саду все откровенно побаивались, что было понятно: достаточно взять в детский сад пистолет, и лучше всего не игрушечный муляж, а настоящий пистолет, стреляющий водой, и ты будешь там, в детском саду, в окружении вероятного противника, в полном порядке
У Машиной старательности была еще одна, по-моему, причина: я понимал, что никакого пистолета у Саши в действительности не было.
Утром Ваня долго не хотел просыпаться. Я видел, что он уже четверть часа не спит, а только закрывает глаза. Только я принимался его поднимать, как он — словно сквозь сон — начинал бормотать:
— Я спать хочу! Я никуда не пойду... Я спать хочу.
Таким образом, он не то чтобы отказывался идти в детский сад. Он просто хотел спать. Но я все-таки, конечно, поднял его. Тогда он сказал, что не пойдет в детский сад, потому что его не пускает мама. Для этого случая у меня была его мама. Она подошла и отпустила его — не сказать, чтобы с радостью.
Я подумал, что у него больше нет, кажется, аргументов, чтобы не идти в детский сад. Он, наверное, тоже так подумал, потому что безо всяких аргументов сказал, что остается дома.
— Да, — сказал я, — но ты остаешься один, потому что мы все уходим в детский сад.
Мне было жалко мальчика. Я же с самого начала понимал, что переспорю его.
— Ну ладно, — подумав, сказал он. — Я пойду с вами и провожу Машу в детский сад.
Эта позиция меня устраивала. Нам было по пути.
Ваня еще несколько раз предупредил меня, что он идет провожать Машу. При этом он хорошо подготовился. Он взял с собой сразу два пистолета и еще один попытался вручить мне. Я отказывался, но потом подумал, что, может, и правда пригодится зачем-нибудь.
Так, до зубов вооруженные, мы вышли из дома и пошли в детский сад. От дома до него метров двести. Пока мы шли, прохожие оглядывались на нас. Дети провели на море два из трех летних месяцев, и, по-моему, в самом деле было на что посмотреть. Но Ване это не нравилось. Он, увидев, что на него глазеют, доставал из большого кармана пистолет и, направив дуло в воздух, кричал:
— Руки вверх!
Одна добрая девушка даже остановилась и подняла руки.
В детский сад Ваня входил... Не знаю, с чем это сравнить. Так американский морской пехотинец входил бы на базу "Аль-Каеды", если бы когда-нибудь обнаружил ее. Он не шел, а крался, озираясь по сторонам. Поступь его сделалась неслышна. В каждой руке у него было по пистолету. Я прикрывал его сзади.
Враг, впрочем, не торопился обнаруживать себя. Он кормил других детей кашей.
— Ваня, давай переоденемся, — шепнул я. — Тогда все подумают, что ты один из них.
Эта мысль произвела на него сильное впечатление. Он мгновенно переоделся.
— Пистолеты, — шепнул я.
— Что? — не понял он.
— Пистолеты придется оставить. А то они поймут, кто ты на самом деле.
Он долго прятал пистолеты в одежду. Потом он помахал мне рукой на прощанье и просто вошел в столовую. Один я понимал, чего ему это стоило.
Вечером я спросил у него, догадались ли они там, в детском саду, сколько у него оружия. Он с гордостью сказал, что нет.
— Они заснут, — поделился он со мной своим смелым планом, — и я скажу:"Руки вверх!"
И вот он в тылу врага уже неделю. Его легенда: он мальчик, который пришел в детский сад, чтобы вырасти.
Враг пока не дремлет.