Двенадцатый международный Платоновский фестиваль в Воронеже открыл хореограф и танцор Зия Азази. Он показал два спектакля, в основе которых лежит кружение — один из основных танцев суфизма, своего рода форма медитации. Это были первые выступления танцора в России. Зия Азази рассказал о том, как и зачем добавляет элементы современного танца в традиционные практики.
Фото: Андрей Парфенов / Дирекция Платоновского фестиваля искусств
Фото: Андрей Парфенов / Дирекция Платоновского фестиваля искусств
О танцевальной карьере
По образованию я горный инженер, но, когда я открыл для себя магические свойства повторяющихся движений, они стали моим самым большим интересом в жизни, поэтому я стал изучать разные стили и техники танца. Начал в одном из театров современного танца в Стамбуле. Затем переехал в Вену, где получил необычайно богатый опыт от совершенно разных танцоров и в разных танцевальных компаниях. И постепенно весь тот багаж знаний, что я собрал, превратился в мой собственный аутентичный метод, который я и называю Dervish in Progress.
Об интересе к кружению
Я заинтересовался кружением достаточно поздно, когда мне было уже около 30 лет. Тогда я танцевал в компании современного танца в Вене. Сложно сказать, что именно послужило толчком к пробуждению интереса к суфийскому вращению, скорее, это был просто интерес к неким рутинным повторяющимся движениям, которые помогают заглянуть внутрь себя и шире раскрыть сознание. Вряд ли есть человек, которого я мог бы назвать своим примером, скорее, я просто обнаружил, что в исламской традиции суфизма я могу найти те самые повторяющиеся движения, и понял, что мог бы продолжить развитие этой традиции, но уже в своей собственной переработке.
О смешении традиционного и современного танца
Мы все дети XXI века, наше мышление пытается охватить все измерения и все направления — прошлое, настоящее и будущее. В такой высокой активности мы очень часто забываем, что нужно находиться здесь и сейчас, быть в полном ощущении и осознании своего тела здесь и сейчас. А это очень важно — это самая главная отправная точка, которая впоследствии может служить неким мостом, соединяющим прошлое и будущее, видимое и незримое, осязаемое и неосязаемое.
Об отношении суфистов
У некоторых из носителей традиции довольно узкий кругозор, и они видят угрозу в любой попытке отойти от традиции, они ощущают страх и ненависть, которые прямо читаются в их комментариях. Однако есть и люди, открытые ко всему новому, свободные от предубеждений, с интересом смотрящие на новые веяния и старающиеся понять и разобраться, что им предлагают увидеть. Я сталкиваюсь с обеими сторонами. В Турции, возможно, из-за политической ситуации, к сожалению, число представителей первого лагеря с каждым годом растет. Но как артист, гастролирующий по всему миру, путешествующий дервиш, я вижу своей главной целью предлагать людям некое знание, делать его доступным для большего числа людей. И тем приятнее мне становится, когда свободомыслящие носители суфийской традиции с интересом обращаются ко мне. Конечно, это бывает очень редко, но это фантастический опыт.
О мистике и религии в танце
Религиозная и мистическая составляющие — две абсолютно разные компоненты, хоть на первый взгляд они и кажутся пересекающимися. Обе используют определенные инструменты, терминологию, звуки и костюмы. Но религиозная практика требует заблаговременно подготовленного контекста и правил, а вот мистическая не требует никаких правил, что позволяет абстрагироваться от всего в поисках высшего контакта. И это вполне нормально, если практикующий немного сходит с ума в той или иной форме в погоне за любовью к высшему, ко вселенной.
Что касается религии, то я лишь использую некоторые внешние образы то здесь, то там в моей хореографии, лишь для того, чтобы показать, что все взаимосвязано и что мы можем перейти из мистической реальности в религиозную и обратно.
О музыке во время танца
Живая музыка почти всегда является лучшим вариантом для выступления, чем запись. Контакт, обмен энергиями с музыкантами во время танца создают на сцене некое иное измерение, отличное от моего. Мое — визуальное, их — звуковое. Оба создаются в один момент в реальном времени двумя разными сущностями. Это разнообразие «ингредиентов» дает «блюду» возможность стать более вкусным. Конечно, «приготовление» блюда требует больших усилий, поскольку людям, работающим друг с другом, необходимо научиться быть в контакте, чтобы получилось фантастическое лакомство. В противном случае может получиться нечто невнятное и невразумительное.
Об импровизации
Я делаю некие эскизы хореографии, готовлю историю, из которой понятно, кто протагонист, как начинается повествование, куда оно ведет и чем заканчивается. Есть музыка, костюмы, сцена, особая структура хореографии — куда, как и зачем двигаться. Но между двумя разными показами в рамках четко определенных условий всегда есть разница, пусть и малая. Взгляд, оттенок движения, какие-то еще мелочи — все это должно быть свободным. Тело требует свободы, как и костюмы, которые я использую, поскольку в хореографию включено много моментов взаимодействия с ними, и ты никогда не можешь знать наверняка, что все пройдет по заранее отрепетированному сценарию. В каком-то смысле я даже вынужден допускать возможность импровизации. И я этому очень рад, потому что импровизация делает выступление живым и уникальным.
О Платоновском фестивале
Хочу отметить отличную техническую команду фестиваля, замечательного координатора. Я всем сердцем почувствовал, что в Воронеже нас по-настоящему гостеприимно встретили. Конечно, возникали и некоторые сложности, которые в очередной раз показали, что сотрудничество и четкая координация между разными командами — свет, звук, сцена — имеют первоочередную важность для успешного проведения спектакля. И если нам удастся затронуть хоть одно сердце — ребенка, взрослого или старика,— мы будем считать, что все у нас получилось, потому что эти люди станут работать во благо лучшего будущего. Чтобы построить достойные времена, нам нужны достойные люди.
Благодарим дирекцию Платоновского фестиваля за помощь в подготовке ответов.