Образцовое начало
мировая победа / послевоенные песни
Музыкальная программа "Черешневого леса" открылась сольным концертом Елены Образцовой в зале имени Чайковского. Выступление певицы, самостоятельно придумавшей концепцию и программу своего концерта, сопровождал оркестр народных инструментов ВГТРК под управлением Николая Некрасова. Вместе с публикой, в значительной степени состоявшей в тот вечер из ветеранов, песни 1930-1950-х годов слушал СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
К составлению программы Елена Образцова подошла действительно оригинально. Можно ведь было бы формально отобрать песни на военную тематику и этим удовольствоваться. Но для певицы, судя по всему, первостепенное значение имела не тематика, военная или какая-то еще, и не степень всенародной любви к тем или иным песням. Скажем, звучавшие во втором отделении концерта произведения Матвея Блантера, включая цикл "Цыганские песни", трудно отнести к разряду образцов жанра, которые так уж общеизвестны.
Скорее уж важна была сама хронология: от довоенных песен Исаака Дунаевского (включая песню Анюты из "Веселых ребят" и колыбельную из "Цирка") до начала 50-х годов. Собственно военные песни ("Моя Москва", "Темная ночь", "В лесу прифронтовом", "Вот солдаты идут") составляли только часть этой программы, оказавшейся неожиданно крупной и многосторонней. Получился не мемориальный концерт к празднику и не бесстрастный набор концертных номеров, а нечто третье — живой перебор песенных утех целой эпохи: то безоблачный оптимизм комедий 30-х, то героика, то задушевный лиризм, а то и цыганистая удаль.
Если угодно, феномен тут двойной. Знаменитый оперный артист, исполняющий не оперный репертуар, но давно известные песни,— явление испытанное. Вот, скажем, до поры до времени непритязательные неаполитанские канцонетки считались в основном предметом для домашнего музицирования и полусерьезных концертов отнюдь не первого разбора. Но с тех пор как в массовую музыкальную индустрию пришли "три тенора", все изменилось. То же самое "O sole mio" в исполнении оперной звезды под аккомпанемент лучших оркестров с лучшими дирижерами способно, оказывается, для широких масс свидетельствовать о блеске, чудесности и величии классической музыки. Если призадуматься, то отечественные шлягеры середины прошлого века достойны подобной участи ничуть не меньше. Спеть "Серенаду" Тости — занятие милое, но безответственное. Другое дело "В лесу прифронтовом" или "Темная ночь". С одной стороны, формально вроде бы эстрада. Но поручи ее эстраде теперешней — и уж точно никуда не уйдешь от ощущения фальши и безвкусицы.