Верховный суд (ВС) рассмотрит вопрос о том, может ли арбитражный управляющий (АУ) по личному запросу получать в Росреестре копии договоров о сделках должника с недвижимым имуществом, совершенных задолго до банкротства. В Росреестре считают, что обязаны выдавать сведения лишь по решению суда, иное чревато злоупотреблениями и дополнительными расходами. Управляющий настаивает, что без этого не сможет выявить и оспорить сделки должника по выводу активов. Юристы в целом поддерживают АУ, но полагают, что стоит ограничить период, за который могут запрашиваться документы.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
В рамках банкротства ООО «Альянс-Строй» (наблюдение введено в июле 2019 года) временный управляющий на основании выписок из ЕГРН пришел к выводу, что должник безвозмездно передал часть недвижимости третьим лицам. Но руководитель компании отказался передать документы по сделкам, поэтому АУ обратился в Росреестр, попросив копии договоров ООО о купле-продаже недвижимости. Ведомство ему отказало, сославшись на то, что не обязано давать сведения об имуществе, принадлежавшем должнику до начала банкротной процедуры.
АУ оспорил отказ Росреестра, но суды разошлись в оценках правомерности действий управляющего.
В первой и апелляционной инстанции иск удовлетворили. Суды решили, что АУ может запрашивать сведения у госоргана, причем вправе получить их бесплатно. Однако кассационный суд признал отказ Росреестра законным, посчитав, что АУ вправе получать сведения только об имуществе, принадлежащем должнику на текущий момент. Более того, кассация добавила, что возложение на Росреестр спорной обязанности повлечет для него «неоправданные расходы на изготовление копий документов в нелимитированном объеме», а если сведения так нужны АУ, он должен запросить их через суд.
АУ пожаловался в ВС РФ, настаивая, что сведения об отчуждении и приобретении недвижимости до банкротства «безусловно необходимы», в частности, для анализа финансового состояния должника. Кроме того, «без информации об условиях сделок по отчуждению имущества невозможно выявить их соответствие нормам», а истребование данных через суд «приведет к затягиванию процедуры банкротства». На основании этих доводов дело передали в экономколлегию.
Адвокат коллегии адвокатов А1 Олег Хмелевский считает подход кассации слишком формальным: «Действительно, из буквального толкования закона управляющий может запрашивать документы лишь о том имуществе, которое принадлежит должнику на момент банкротства. Но это лишает его возможности оспорить сделки, которые были совершены ранее, например, если недвижимость отчуждена по заниженной стоимости».
АУ Игорь Илларионов рассказывает, что зачастую должники совершают мнимые сделки, которые лишь создают видимость отчуждения имущества, а по факту его просто скрывают.
Он подчеркивает, что «целью процедуры наблюдения является обеспечение сохранности имущества», а сделать это без спорных сведений затруднительно, особенно в условиях их «намеренного сокрытия самим должником». Господин Илларионов отмечает, что исковая давность для признания сделок мнимыми считается с момента, когда о них узнал управляющий, а не с момента их совершения. Получение копий договоров по запросу АУ без суда позволит сократить сроки банкротной процедуры, уточняет он.
Оспаривание сделок должника является обязанностью АУ, но для этого ему нужны полномочия и документы, подчеркивает юрист BGP Litigation Дарья Майорова: «Право на получение документов напрямую из Росреестра оправданно, так как преследует достижение целей, ради которых АУ назначается судом, а добросовестный управляющий выявит именно те сделки, что имеют пороки». Олег Хмелевский также не видит больших рисков злоупотреблений с точки зрения доступа к такой информации: в ЕГРН всегда делается отметка о том, кто запрашивал сведения, а управляющий может быть привлечен к ответственности как за необоснованный запрос, так и за раскрытие защищаемых законом данных.
Господин Хмелевский признает, что расходы на изготовление Росреестром копий договоров «сугубо необходимы и от них никуда не уйти», но можно отрегулировать в законе возмещение либо направлять документы в электронном виде.
Дарья Майорова добавляет, что запросы АУ «должны быть разумными», а одни и те же документы не стоит запрашивать многократно. Также она считает необходимым ограничить период доступных для АУ договоров тремя годами до банкротства. Олег Хмелевский допускает установление срока в десять лет с возможностью продления «при должном обосновании со стороны управляющего».