Комментирует Михаил Трофименков
В массовом сознании "Монстр" еще до выхода на экраны вызывает безусловную реакцию: а, это там, где Шарлиз Терон растолстела на 15 кг. Отравленные системой Станиславского зрители, что в России, что в Америке, до сих пор считают высшим актерским пилотажем умение максимально изменить свою внешность. Что правда, то правда: в похожей то ли на бульдога, то ли на обезьяну бабище очаровательную актрису Терон узнать почти невозможно. Впрочем, Эйлин Уорнос, трассовая проститутка из Флориды, прославившаяся как первая в истории США серийная убийца женского пола, была настоящим монстром, да еще и с беспрецедентно низким IQ. В ее истории нет ни ледяного гламура "черных вдов", ни тарантиновского кокаинового задора, ни анархического желания "прирожденных убийц" разнести в щепки окружающий мир. В ее истории вообще нет никакой эстетики, да и смысла маловато.
Патти Дженкинс благоразумно на стала прилагать усилий, чтобы придать истории Эйлин хоть какой-либо пафос, хотя неумная феминистка на ее месте обязательно сделала бы из убийцы символ женского восстания против фаллоцентричного мира. Обвинить общество в тяжелой судьбе Эйлин не получается. Вряд ли можно осудить отказывавших ей работодателей, к которым в кабинет вламывалось этакое существо с воплем: "Я — проститутка с одним классом церковно-приходской школы, решила встать на стезю добродетели, поэтому немедленно возьмите меня работать адвокатом". Но весь этот пафос отступает, забывается перед лицом чудовищной конкретности и не менее чудовищной пошлости самих преступлений. Все убийства совершались с единственной, предельно конкретной целью: раздобыть денег. Для того, чтобы со столь же обаятельной, как сама Эйлин, малолетней любовницей (Кристина Риччи) нажраться до одурения пивом с виски в захарканном придорожном баре, перевернуть пару столиков в фаст-фуде, накататься до головокружения на картинг-ринге да въехать спьяну на ворованной машине в садовую изгородь. Они — плоть от плоти окружающего их мира болотных цветов, душного, бессмысленного.
В духе модного сейчас в мировом кино нейтрального, объективистского подхода к преступлению Патти Дженкинс просто фиксирует этот мир и поступки героини: выпила, пошутила, вышла на работу, убила, ограбила, закурила, выпила, пошутила, вышла на трассу. Впрочем, нельзя не признать, что мир был действительно жесток по отношению к Эйлин до самого конца. Бедняжка так гордилась тем, что вошла в историю криминалистики, так радовалась своим фотографиям на первых полосах газет и так ревновала к соседкам по тюрьме, которые могли вытеснить ее имя из ленты новостей, что разрешила Патти Дженкинс использовать в фильме ее письма к подруге. Безусловно, она мечтала увидеть себя на экране, сыгранную звездой. Но премьеры не дождалась: Эйлин казнили в октябре 2002 года, что, впрочем, стало для фильма дополнительной рекламой.
В московских кинотеатрах с 11 марта