«Для решения вопросов градостроительства и архитектуры в таком городе, как Петербург, нужна твердая рука, но в белой перчатке»

К застройке центра Петербурга необходимо подходить мудро и деликатно, а при формировании концепции его развития — учитывать симбиоз различных подходов. Своими взглядами на современную архитектуру, а также мнением по поводу воссоздания колокольни Смольного собора и появления там нового культурного пространства с корреспондентом “Ъ” Марией Кузнецовой поделился художественный руководитель Александринского театра Валерий Фокин.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Как вы относитесь к появлению объектов современной архитектуры в районах с исторической застройкой?

— Я хорошо к этому отношусь, поскольку осознаю, что время движется, общество меняется — и вместе с ним и архитектура. Но с одной очень важной оговоркой, которая вечна и актуальна во все времена: появление таких объектов не должно испортить городской ансамбль. А ансамбль Петербурга — это горизонталь, а не вертикаль, в отличие от Москвы. В отдельных случаях, конечно, появление новых доминант можно приветствовать, но они ни в коем случае не должны помешать историческому облику. Они должны подчеркивать горизонталь.

— Какие из современных зданий, построенных в Петербурге, вам импонируют больше всего?

— На мой взгляд, очень хорошо вписалась новая сцена Александринского театра. Архитектурное решение, при котором современное здание расположено во дворе, считаю весьма удачным. Мне также импонирует «Лахта-центр», и я очень жду, когда он уже будет открыт. Здание расположено за пределами исторической части Петербурга на берегу Финского залива, оно доминирует, его видно издалека. Конечно, все предыдущие варианты его размещения были неверны. А сейчас это новая точка притяжения, совершенно не испортившая существующие виды. А ведь сколько по поводу него было битв и споров! Но, безусловно, есть примеры современной архитектуры, не буду их называть, которые «кричат» и мешают пейзажу и ландшафту.

— Что вы думаете о сносе исторических зданий в центральной части Петербурга?

— Это очень тонкий момент. На мой взгляд, в центре города есть здания, с которыми не жалко расстаться, а есть те, с которыми расставаться категорически нельзя. Но я не являюсь в этом специалистом. Для решения вопросов градостроительства и архитектуры в таком городе, как Петербург, нужна твердая рука, но в белой перчатке. Здесь нужно опираться исключительно на мнение профессионалов, живущих не мотивами, а принципами.

— Говорят, что каждый исторический город выбирает свой путь: где-то строительство в центре полностью запрещено, где-то — почти абсолютная свобода. Какой путь, по вашему мнению, подходит Петербургу?

— Я выступаю за мудрую и деликатную застройку центра, когда современное здание возводится с оглядкой на окружение, в какой-то мере подчеркивая его. Категорически не приемлю аргументов инвесторов, которые говорят, что строить можно только лишь на основании того, что новый дом никому не помешает. Еще как помешает, если руководствоваться лишь собственными интересами. Таких примеров много, особенно в Москве. Также не очень удачным, на мой взгляд, является опыт Парижа, где во дворе Лувра была построена стеклянная пирамида. По моему мнению, это слишком наглое и радикальное решение. Но со временем даже к нему все привыкли, хотя поначалу оно вызывало множество споров. Тем не менее я считаю, что это не тот путь, по которому надо идти Петербургу. Мне кажется, что петербургский путь — это не слепое следование примерам каких-то отдельно взятых городов, а все же симбиоз, комбинация.

— То есть вы считаете, что этот путь пока еще не выбран и концепция не сформулирована?

— К сожалению, это так. Концепция пока не сформулирована, однако она тоже должна быть гибкой. Не может быть концепции на все времена. Далеко ходить не нужно: коронавирус сегодня скорректировал вообще все концепции, которые только могут быть. И на архитектуру, наверняка, он тоже каким-то образом повлияет. Потому что культура и общество не могут обойтись без корректировки тех процессов, которые произошли и происходят в мире. Если резюмировать, то концепция развития центра Петербурга должна быть направлена на комбинированное сочетание.

— Кто должен принимать участие в разработке концепции?

— Безусловно, ее подготовкой должны заниматься специалисты, после чего необходимо вынести ее на обсуждение как с городскими властями, так и с активными горожанами. Но нужно быть мудрыми и готовыми к тому, что единого мнения по поводу нее не будет и быть не должно. И это совершенно нормально: народное мнение никогда не бывает одинаковым. Повторюсь: мнение архитекторов и градостроителей здесь должно быть во главе угла.

— Разделяете ли вы мысль, что центр города — для истории, для туристов, а для жизни — все остальное?

— Во-первых, от туристов мы, конечно, никуда не денемся, поскольку Петербург — город туристический. Он таким был, есть и должен быть, принося благодаря этому доход. С другой стороны, в центре живет много людей, которые к нему привыкли и оттуда никуда не уедут. Я считаю, что в этом смысле нужно уделять внимание содержанию домов, а также решению проблем, связанных с расселением коммунальных квартир.

— Если говорить не о новых зданиях, а о восстановлении разрушенных или несостоявшихся. Вы считаете правильным завершить задумки авторов прошлого?

— Если речь идет о памятниках, заслуживающих серьезного внимания, например, как колокольня Смольного собора Растрелли, то их надо восстанавливать. Да и не только колокольню — и другие шедевры архитектурной мысли. Они только украсят наш город.

— Чем лично вас привлекает проект воссоздания колокольни?

— Колокольня Смольного собора — это удачная вертикаль, которая подчеркнет горизонтальный пейзаж Петербурга. Уверен, что она будет смотреться красиво с разных сторон: как с набережной, так и со стороны Невы и с прилегающих улиц. Кроме того, я убежден, что здесь можно организовать очень интересное культурное пространство, которое оживит это место, и оно заиграет по-новому. Колокольня сможет сразу его как бы «отцементировать», предоставляя возможности для проведения разного рода акций. Там могут проходить открытые уличные фестивали и выступления: театральные, хоровые, музыкальные. Вообще, я считаю, что наш город — это культурное или, я бы даже сказал, театральное окно в Европу. А архитектура Петербурга — это своего рода театральная декорация. И чем больше таких театральных пространств будет в центре города — тем лучше и для его жителей, и для туристов.

— Как вы относитесь к аргументам активистов, считающих, что проект Растрелли состоялся в том виде, в котором он существует сейчас, и трогать ничего не нужно? Они также часто называют колокольню «очередным новоделом».

— Я это мнение не разделяю, но люди имеют право высказаться. К этому надо относиться спокойно. Кроме того, так называемые новоделы тоже бывают разные: и талантливые, и бездарные. Главный вопрос — как проект будет реализован на практике. Согласен, что есть примеры, когда на месте реконструированного здания возникает новодел, который заметен невооруженным взглядом. Но есть и качественные проекты — и их тоже много. Что касается того, что проект Растрелли состоялся до конца, так это неправда, поскольку он не был завершен. И этому есть документальные подтверждения. Но переубеждать градозащитников не нужно, поскольку у многих из них присутствует один и тот же мотив: «Мы должны защитить город во что бы то ни стало, и мы не отдадим ни пяди родной земли». И чем больше с ними дискутируешь, тем им больше нравится. Повторюсь: их мнение обязательно нужно выслушать. Однако, к сожалению, от многих представителей градозащитного сообщества не стоит ожидать гибкости.