«Сейчас нельзя оставаться пуристом»

Выпускник факультета экономики Женевского университета, Жюльен Торнар с 2000 года работал на Vacheron Constantin, отвечая за рынки — от швейцарского до североамериканского и азиатского. В 2017 году он возглавил Zenith, самую «часовую» марку LVMH, славную своими механизмами. На Watch Week в Дубай он привез новые женские коллекции на основе Elite и варианты хронографов на основе El Primero.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Довольны ли вы тем, как проходит Watch Week в Дубае?

— Мне кажется, это хорошая идея, которая закрыла прореху в часовом расписании, порожденную переносом SIHH с января на апрель. Я за то, чтобы швейцарский Baselworld для нас сохранился — все-таки мы швейцарская марка,— но я много работал в других странах и считаю, что салон на выезде нам очень полезен.

— В прошлом году вы праздновали 50-летие вашего знаменитого механизма El Primero. Когда говорят Zenith, подразумевают El Primero. Хорошо это или плохо?

— Иметь продукт-легенду? Конечно, хорошо, главное — на нем не замыкаться. И делать часы, в которые не стыдно установить такой замечательный механизм. Есть марки с такой же долгой и богатой историей, как наша. Они боялись и боятся делать современные часы, так как не хотят «оскорбить» прошлое.

В Zenith же люди, создающие часы, всегда были бунтарями, революционерами. Мне нужно готовиться к будущему, и если я построю бренд на повторении и имитации, по-моему, это будет неуважением к моим предшественникам.

Но El Primero у нас не один, у нас есть Elite, a теперь и революционный Defy.

— Ваша новая коллекция Defy Midnight основана как раз на Elite и предназначена женщинам. Давно мы у вас не видели женских коллекций.

— Мы в долгу перед женщинами и готовили этот запуск давно — у нас был механизм, который очень подходил для такой работы. Мы сделали простой и красивый корпус и тщательно поработали с циферблатами: подобрали цвета, материалы, ввели перламутр, украсили бриллиантовыми метками и добавили звезду, которая издавна считается символом Zenith. Заслуживает внимания в этих часах и еще одна вещь. Женщины в современном мире выполняют множество задач, в течение дня они оказываются в совершенно разных ситуациях, именно поэтому к каждой модели из Defy Midnight прилагаются три ремешка, сочетающиеся с цветом циферблата. Поменять их можно в секунду. Вы получаете не одни часы, а сразу несколько.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Вы возглавили Zenith три года назад. Чем ваш подход отличается от подхода ваших предшественников, которые вели марку с тех пор, как она оказалась в LVMH?

— Тьерри Натаф сумел наделать шума. При нем о бренде заговорили как никогда раньше. Он приблизил часы к моде, запустив коллекцию Zenith Open Heart. Потом пришел Жан-Фредерик Дюфур. Он очень женевский человек, настоящий швейцарец, знаток часовой истории. Под его руководством бренд вернулся к суперклассике. Из их опыта мне стало ясно, что идеал находится где-то посередине.

— И как вы найдете эту середину?

— Я не буду делать сумасшедшие проекты и не пожертвую дизайном ради аутентичности, но немного повеселюсь. Если вы однажды придете на событие Zenith и оно будет скучным, пожалуйста, не стесняйтесь, немедленно скажите мне. Сейчас нельзя оставаться пуристом, если так происходит, вами интересуются только знатоки, коллекционеры. Мне же нужно, чтобы бренд был открытым для всех, гостеприимным.

— Мы слышали, что у вас особые отношения с Россией.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— В 1988-м я приехал в вашу страну и провел почти два года — не в Москве, не в Петербурге, а в Рыбинске. Я занимался водными лыжами, а там были прекрасные тренеры и новейшее оборудование, позволявшее тренироваться не на открытой воде, а в бассейне. Я думал, что я крутой спортсмен, но такой дисциплины, как у вас, я не мог даже вообразить. Мне тогда было всего 16 лет, я не знал ни слова по-русски. Жил в русской семье и выучился, помню, говорить «хлеб, кушать, спасибо, пожалуйста, нога устала, я не понимаю, я говорю по-французски». Ну и еще много разных слов и выражений, которые я при вас произносить не буду.

— На вашей фабрике в Ле-Локле захоронен прах основателя марки Zenith Жоржа Фавра-Жако. Вы готовы лечь с ним рядом?

— Я очень рад, что управляю Zenith, но я не основатель, я всего лишь менеджер. Я не рассчитываю на такую честь. К тому же я всегда предпочту район Женевского озера, ведь там я занимался водными лыжами, это было такое счастливое время.

Беседовали Алексей Тарханов и Рита Русакова