СМИ
Вчера в Государственной думе был "круглый стол" "Черный пиар в российских СМИ: возможно ли противодействие". В ходе обсуждения выяснилось, что противодействие возможно, но только в форме антиправительственного заговора, потому что больше всех черным пиаром занимаются государственные чиновники и депутаты.
Участники этого "круглого стола" по-разному, надо сказать, понимали черный пиар. Адвокат Генри Резник, например, называл такими словами заведомую клевету, депутат от коммунистов Татьяна Астраханкина — ложь, а депутат Андрей Вульф, придумавший мероприятие, сам, похоже, не четко определился с сущностью этого явления, а только выражал опасение в том смысле, что СМИ используют черный пиар для наживы и за это скоро все СМИ вообще закроют.
Так или иначе, господин Вульф предложил с черным пиаром бороться по трем направлениям: посредством законодательства, через суды и посредством повышения самосознания журналистов.
Начал депутат Вульф с того, что в советское время народ газетам верил, а теперь не верит и впадает в гражданскую апатию. И виноват во всем черный пиар. Издатель Вадим Горяинов возразил депутату Вульфу, сказав, что в советское время в газетах ничего, кроме черного пиара, не печаталось, и выходит, народ верит черному пиару охотнее, чем правде. И лучше бы нам направить свои усилия на защиту свободы слова, а не на борьбу с черным пиаром.
Тогда депутат Вульф сказал:
— В Петербурге власть сама наступила на те же грабли, которые сама и поставила.
И тут уж ему никто не возразил, потому что что тут возразишь.
Депутат Татьяна Астраханкина посетовала на то, что телевидение в России монополизировано, и заявила, что монополизировал телевидение министр печати Михаил Лесин. Потом госпожа Астраханкина рассказала поучительную историю про то, как в конце второй мировой войны Геббельс выдумал партизанское соединение Werwolf и велел каждый день врать о подвигах Werwolf по радио. Она не в том смысле рассказала эту историю, что господин Лесин — Геббельс какой-нибудь, но дискуссия все равно оживилась.
Секретарь Союза журналистов Игорь Яковенко начал было говорить, что черный пиар подрывает самое понятие репутации журналиста, стал было предлагать учредить своего рода журналистские товарищеские суды или корпоративные комиссии, как в Великобритании, но когда господину Яковенко понадобилось охарактеризовать закон о выборах, то подобрать нужного эпитета он не смог.
— Какой есть парламентский синоним слова "идиотский закон"? — спросил господин Яковенко у адвоката Генри Резника.
— Да какой же может быть синоним,— парировал адвокат,— если закон идиотский?
Тут стала выступать представитель Центральной избирательной комиссии Наталья Бударина. Представитель ЦИКа проявила себя молодой привлекательной женщиной в прозрачном платье. Она сказала, что закон вовсе не идиотский, потому что к закону есть разъяснения на сайте ЦИКа. К тому же госпожа Бударина добавила, что когда закон писали, то в ЦИК посоветоваться звали журналистов, а журналисты не пришли.
— Вы сами,— сказала госпожа Бударина,— позволили такому важному закону приниматься без вашего участия.
И мне кажется, что этими своими словами представитель ЦИКа подтвердила что-то такое, чего не стоило бы подтверждать представителю ЦИКа.
Тут стали говорить адвокаты. Адвокат Гералина Любарская, выигравшая недавно дело о защите деловой репутации группы компаний "Альфа" от клеветы, опубликованной в газете "Версия", сказала, что выигранный ею процесс создает прецедент. Теперь, дескать, дела о защите деловой репутации будут рассматриваться не в суде общей юрисдикции, а в арбитражном суде. Это позволит штрафовать СМИ не на символические суммы денег, а на $500 тыс., как оштрафовали "Версию" в пользу Альфа-банка.
— Это, Гералина, не прецедент,— печально отвечал госпоже Любарской адвокат Генри Резник.— А прецедент то, что иски о защите деловой репутации подают и выигрывают у СМИ в основном чиновники. Они выигрывают смешные, конечно, для федеральных СМИ деньги, $5 тыс. или вроде того, но региональные СМИ после пары таких проигранных исков становятся банкротами.
Дальше господин Резник пояснил, что у государственных чиновников и депутатов юридически вообще нет деловой репутации, а есть она только у бизнесменов. Господин Резник рассказал, что в мировой судебной практике определено понятие публичной фигуры и публичная фигура в значительно меньшей степени защищена от нападок прессы, чем простой гражданин. По словам господина Резника, а Америке и Европе, даже если выясняется, что опубликованная журналистом информация есть ложь, суд совершенно не обязательно признает журналиста виновным в клевете. Если информация, оказавшаяся ложью, могла иметь большое общественное значение — это смягчающее обстоятельство. Если у журналиста было мало времени на проверку информации — это смягчающее обстоятельство. Если герой репортажа отказался дать интервью — это смягчающее обстоятельство. Если указан источник порочащей информации, то журналист вообще невиновен.
— Печально мне,— сказал адвокат Резник,— и печаль моя не светла. Она не то чтобы совсем черная печаль. Она какая-то коричневая.
ВАЛЕРИЙ Ъ-ПАНЮШКИН