обозреватель
Ну какое нам дело до Боливии, находящейся на другом конце земли? На первый взгляд происходящее в этой стране с ее индейцами, плантациями коки и молчаливыми Андами воспринимается как чистая экзотика. Тем не менее в последних боливийских потрясениях отражаются многие российские вопросы последнего десятилетия. Особенно остро звучавшие на заре бурной ельцинской эпохи, они не перестали будоражить многих и в условиях сегодняшней внешней стабильности, когда и август 91-го, и октябрь 93-го воспринимаются уже как история.
Судите сами. Вооруженный либеральной экономической программой президент пытается развернуть нищую страну с неразвитой монокультурной экономикой в сторону Запада. В этом он видит шанс для Боливии совершить прыжок из отсталости в цивилизованное общество. Однако, узнав о том, что новый лидер предлагает расплатиться за билет в счастливое будущее природным газом и другими полезными ископаемыми, боливийцы решают, что цена вопроса для них слишком высока. Тезис о "распродаже родины", которую тайно осуществляют антинародно настроенные "американские ставленники" во главе с президентом, мгновенно воспламеняет массы. Вам это ничего не напоминает? Идея о том, что зло материализовано в лидере — американской марионетке и окружающей его кучке олигархов, стремящихся поскорее приватизировать (читай: присвоить) недра, незатейлива, трудно опровергаема и оттого близка и понятна неграмотному населению, подавляющее большинство которого живет на два доллара в день. Она понятна последнему голоштанному сборщику коки, внезапно ощутившему себя творцом истории. Оружие популизма в так называемых переходных обществах, каждое из которых идет своей дорогой, а вот куда идет, неизвестно, универсально хоть в Латинской Америке, хоть в Африке, хоть на просторах Евразии. Как показывает незавидная участь Санчеса да Лосады, нередко оно бьет наповал. Правда, потом выясняется, что это оружие бумерангом ударяет и по тем, кто его поднял.
Так что не следует думать, что вот теперь в Боливии все наладится. Достаточно быстро ее граждане увидят, что после доблестного изгнания Санчеса да Лосады им вовсе не стало легче. И проблема была вовсе не в нем. И не в его программе, продиктованной из Вашингтона. Ведь у популистов хорошо получается разрушать и гораздо хуже — созидать. Вернувшись к своему разбитому корыту, Боливия, вполне вероятно, может остаться у него надолго. Между тем транснациональные корпорации, которым дали от ворот поворот, уже подсчитывают упущенные миллиарды. И, надо полагать, на чем свет стоит клеймят несознательных боливийцев, которыми манипулируют эксплуатирующие национальную идею демагоги.
Однако не будем забывать, что чужестранцы обманывали боливийцев не одно столетие. Почему же те должны поверить, что теперь все будет по-другому? То, что произошло в этой стране, не могло не произойти. Это болезнь роста, которая рано или поздно пройдет. Собственный, выстраданный, а не навязанный извне путь развития — путь проб и ошибок. В Боливии, России и далее везде.