Государство ищет способы активизировать работу на российском шельфе, которая стагнирует на фоне санкций, отсутствия достаточных налоговых льгот и необходимого объема инвестиций. Чиновники готовы рассмотреть возможность доступа в Арктику для частных компаний, сходятся во мнении относительно собственных буровых, но разошлись в вопросе условий отзыва лицензий. При этом эксперты уверены, что пускать новые компании на шельф нужно осторожно.
Экспертное сообщество высказывается резко против массированного выхода компаний любых видов собственности на арктический шельф и поддерживает возможность участия частных и иностранных компаний в освоении нефтегазовых запасов российских акваторий
Фото: Сергей Коньков, Коммерсантъ / купить фото
Экспертное сообщество высказывается резко против массированного выхода компаний любых видов собственности на арктический шельф и поддерживает возможность участия частных и иностранных компаний в освоении нефтегазовых запасов российских акваторий
Фото: Сергей Коньков, Коммерсантъ / купить фото
Действующая в России налоговая система и режим недропользования не стимулируют полное и эффективное освоение существующих в стране месторождений. Такую позицию высказало Минэнерго в начале октября в ходе Российской энергетической недели. В текущей конфигурации, по словам замминистра энергетики РФ Павла Сорокина, падение добычи нефти неизбежно: ведомство прогнозирует снижение производимых в стране объемов с текущих 557 млн тонн в год до 448,8 млн тонн к 2030 году и 339,1 млн к 2035 году. Поскольку на массированный запуск новых крупных месторождений в стране в ближайшие годы рассчитывать не приходится, компании сообщают о возможном введении в эксплуатацию лишь двух-трех значимых активов.
Примерно половина из существующих в стране запасов нерентабельна для разработки. Из новых регионов выделяются Восточная Сибирь, где у российских нефтяников есть определенные достижения, а также континентальный шельф, прежде всего Арктики, которая до сих пор крайне слабо изучена. Так, по данным Минэнерго, на конец 2018 года плотность сейсмических профилей для арктических морей составляла: для Баренцева моря — 0,53 погонного километра на квадратный километр (км/кв. км), для Карского моря — 0,26 км/кв. км, для моря Лаптевых — 0,14 км/кв. км, для Восточно-Сибирского моря — 0,06 км/кв. км, для Чукотского моря — 0,13 км/кв. км. Для сравнения: показатель плотности сейсмических профилей для широко разрабатываемого Каспийского моря составляет 1,06 км/кв. км.
По закону право на российский континентальный шельф имеют только две компании: «Газпром» (работает на 29 участках Арктики, еще 5 — у «Газпром нефти») и «Роснефть» (31 участок). C 2012 года, по данным Минэнерго, компаниям выдано 43 лицензии на разведку и добычу углеводородного сырья, в том числе 33 участка без проведения аукциона.
Еще недавно предполагалось, что риски и затраты на геологоразведку в Арктике с российскими игроками разделят иностранные партнеры. Так, при помощи ExxonMobil «Роснефть» смогла открыть на принадлежащем ей участке шельфа в Карском море крупное месторождения «Победа». Но эти планы нарушили введенные США и ЕС санкции в отношении российского ТЭКа. И теперь госкомпании, поделившие между собой шельф Арктики, вынуждены переносить сроки выполнения лицензионных обязательств, лишь частично выполняя свои прежние геологоразведочные планы.
По данным Минэнерго, из-за санкций недропользователи в 2014-2016 годах добились изменения в 31 лицензию в Арктике. В основном изменения касались переноса сроков проведения большинства буровых работ на три года, уточнения объемов сейсморазведочных 2D- и ЗD-работ (в сторону уменьшения на 5-15%), изменения площади участков недр (в сторону уменьшения — обусловлено попаданием отдельных участков недр в границы государственного природного заповедника) и исключения обязательств по достижению уровня утилизации попутного нефтяного газа не ниже 95%.
Среди месторождений, сроки работ на которых пришлось корректировать, было Долгинское НГКМ «Газпром нефти». По результатам бурения там разведочной скважины в 2014 году стала очевидна более сложная геологическая модель и выявлены газоконденсатные залежи с высоким содержанием сероводорода (до 20%), что существенно снижает рентабельность разработки месторождения. В результате срок ввода его в эксплуатацию был перенесен с ранее заявленного 2019 года на 2029-й (план добычи — 4 млн тонн). Освоение Долгинского месторождения, по расчетам Минэнерго, обойдется компании с учетом отсутствия необходимой инфраструктуры в 270 млрд руб. на 66 млн тонн извлекаемых запасов с точкой безубыточности в текущих фискальных условиях при ценах на нефть выше $75 за баррель.
В ведомстве признают, что доходность арктических проектов варьируется от отрицательных значений до 18% без учета дисконтирования, против доходности в 15-25% для проектов в традиционных регионах добычи, что снижает относительную привлекательность шельфа при выборе проектов для инвестирования. Помимо этого в России отсутствует полный спектр отечественных технологий, необходимых для освоения Арктики, тогда как технологическое развитие в мире позволило снизить точку безубыточности для глубоководных шельфовых проектов с $80-100 до $50-70 за баррель. Возможности российских компаний в регионе ограничивает затрудненный доступ к финансированию из-за санкционных ограничений и высокой закредитованности.
Первые, но не последние
Сейчас единственным работающим на арктическом шельфе нефтяным активом является Приразломное месторождение «Газпром нефти» в Печорском море. По мнению выступившего в ходе Российской энергетической недели Рустама Романенкова, заместителя генерального директора по правовым, корпоративным и имущественным вопросам компании «Газпром нефть шельф», существующих льгот для разработки новых проектов на шельфе недостаточно. Согласно информации представителя компании, в 2023 году у Приразломного закончится срок действия льгот по НДПИ.
В результате у «Газпром нефти» исчезнет прибыль от проекта-донора, используемого для финансирования геологоразведки на шельфе. За счет разработки этого арктического месторождения, по словам господина Романенкова, за последние годы компания открыла два новых актива на шельфе Сахалина. «Существует баланс интересов общества, государства и бизнеса, который должны учитывать нефтяные компании. Но есть и общие задачи: освоение Арктики и развитие Северного морского пути. Льготы для шельфа, которые существуют в настоящее время, должны соотноситься с "дорожными картами" реализации проектов компаний и государственными планами освоения Арктической зоны, учитывать как особенности каждого конкретного проекта, так и макроэкономическую ситуацию. Новых проектов на шельфе без налоговых преференций не будет»,— отметил господин Романенков.
В ответ Кирилл Молодцов, бывший замминистра энергетики России, занимающий сейчас должность помощника руководителя администрации президента РФ, призвал компанию увеличить коэффициент извлечения нефти и объемы добычи на Приразломном месторождении. По его словам, если недропользователь не справляется со своими шельфовыми проектами, он должен передать их тем компаниям, которые смогут их реализовать, то есть «Газпрому» или «Роснефти».
В частном порядке
Чтобы активизировать работу в Арктике, вице-премьер Юрий Трутнев в июле предложил президенту Владимиру Путину допустить в регион частные компании, заявив о срыве госкомпаниями сроков разработки морских месторождений. По мнению чиновника, необходимо изменить регулирование освоения шельфа, предусмотрев создание госкомпании, которая бы представляла интересы России в совместных проектах с участием пула российских и иностранных инвесторов. Кроме того, господин Трутнев предложил создать отечественную буровую платформу высшего ледового класса, которая позволит круглогодично проводить геологическое изучение арктического шельфа, а также установить ограничения на размер предоставляемых в пользование участков недр. С действующими владельцами лицензий в Арктике, считает вице-премьер, государство должно заключить обязывающие инвестсоглашения с четко оговоренным сроком начала реализации шельфовых проектов не позднее 2022 года. При отсутствии планов по запуску проектов в установленный срок компании должны вернуть соответствующие лицензии в нераспределенный фонд недр.
Работать с частными компаниями Юрий Трутнев собирался по «норвежской» модели, при которой доля в 30% в проекте сохраняется у госкомпании. Однако действующая в Норвегии система предполагает абсолютно недискриминационный допуск всех компаний. Лицензию на участок на норвежском континентальном шельфе может получить любой состав консорциумов как с включением национальных норвежских игроков — Equinor и Petoro, так и без их участия. В этом могли убедиться и «Роснефть», и ЛУКОЙЛ, участвующие в нескольких норвежских морских нефтегазовых проектах в партнерстве с другими международными компаниями.
В Норвегии разрабатывать проекты на шельфе могут недропользователи, обладающие соответствующими навыками. Обе российские компании проходили процедуру преквалификации для работы в норвежских нефтегазовых проектах, доказав наличие опыта работы на шельфе. Внедрение такого механизма подтверждения компетенции могло бы стать важным элементом разработки морских нефтегазовых активов и в России. Помимо ЛУКОЙЛа, уже разрабатывающего месторождения на шельфе Балтики и Каспия, участвующего в многочисленных морских проектах за рубежом, недавно о своем желании работать на шельфе заявила «Русснефть» Михаила Гуцериева, у которой нет какого бы то ни было опыта в этой сфере.
Министерства почти сошлись во мнениях
В ответ на предложения Юрия Трутнева свой взгляд на развитие Арктики подготовило Минэнерго. В проекте доклада президенту РФ Владимиру Путину в августе главы министерства Александра Новака (копия есть у “Ъ”) говорилось, что увеличить доходность шельфовых проектов до конкурентоспособного на мировой арене уровня (20% и более) может повышение категории их сложности до четвертой группы, что позволит использовать существующие инструменты фискальной системы. Действующий налоговый режим устанавливался в период высоких цен на нефть и в условиях свободного доступа к финансированию и технологиям. В связи с изменениями не только макропараметров, но и ужесточением санкционного давления текущая фискальная система не позволяет обеспечить достаточной для инвесторов доходности для покрытия больших рисков, связанных с работой на шельфе, писал господин Новак. Он также считал возможным предоставить компаниям льготные займы для обустройства шельфовых объектов и сопутствующей инфраструктуры.
При этом в Минэнерго не поддержали введение дополнительных условий для отзыва лицензий, но сочли возможным ужесточить требования для пересмотра лицензионных обязательств с обязательным согласованием изменений с правительством. Свою позицию ведомство объяснило тем, что в сложившихся обстоятельствах выполнение запланированных на ближайшее время работ по бурению 35 поисково-разведочных скважин и проведению 81 тыс. погонных километров 2D-сейсморазведки и 20,7 тыс. кв. км 3D-сейсмики «представляется трудновыполнимым».
В то же время Минэнерго было согласно с тем, что на шельф необходимо привлекать большее количество участников. При этом, по мнению ведомства, их доля в СП с госкомпаниями может доходить только до 50%. Создавать координатора шельфовых проектов Минэнерго предложило на базе «Росгеологии». В ведомстве уточняли, что создаваемая «шельфовая» госкорпорация будет подвержена таким же секторальным санкциям, что и существующие игроки. Кроме того, для ее создания с нуля нет бюджетных средств. Среди других проблем министерство отмечает отсутствие достаточного количества квалифицированных кадров для работы на шельфе.
Кроме того, в Минэнерго предлагали увеличить количество лицензионных участков для привлечения большего количества партнеров, при этом уменьшив размеры участков. В ведомстве поясняли, что сейчас залицензировано уже более 90% (1,7 млн кв. км) площадей континентального шельфа, содержащих запасы сырья. Это около четверти всей его площади. По сложившейся традиции чем меньше изучен предоставляемый к освоению участок, тем больше его размер. Но, отмечали в Минэнерго, анализ норвежского опыта показал, что нарезка участков на квадраты со стороной, соответствующей одному градусу, позволяет повысить интенсивность работ.
Еще одним предложением Юрия Трутнева, которое поддержало Минэнерго, было использование отечественных буровых платформ. В ведомстве отмечали, что увеличение продолжительности бурового сезона на арктическом шельфе за счет использования отечественных буровых платформ для проведения работ в период появления ледяного покрова будет являться важнейшим фактором, влияющим на экономику проектов и доходы бюджета. В связи с этим Минэнерго предложило поддержать проектирование и строительство Минпромторгом совместно с заинтересованными ФОИВ и потенциальными операторами буровой платформы повышенного ледового класса с максимальным использованием российских комплектующих. В то же время в ведомстве указали, что денег на финансирование этих работ в бюджете нет, а также не ясно, кто будет их исполнителем.
Шельф всех не выдержит
Экспертное сообщество высказывается резко против массированного выхода компаний любых видов собственности на арктический шельф и поддерживает возможность участия частных и иностранных компаний в освоении нефтегазовых запасов российских акваторий. «Нет никакого смысла даже думать или мечтать частным компаниям идти на шельф по следующим причинам. Это не выгодно никому, в том числе государственным гигантам, таким как "Роснефть", при сегодняшней налоговой конъюнктуре и стоимости барреля. В настоящее время разработка морских месторождений — это очень дорого: затраты астрономические, а результат очень сомнительный. Кроме того, отсутствуют внешние источники заимствования денег из-за санкций, а также коллапса проектного финансирования в России. В стране нет своих технологий и оборудования, позволяющих вести разведку и добычу на шельфовых месторождениях. При этом для арктического шельфа это еще и опасно с экологической точки зрения»,— отмечает Александр Соколов, директор по геологоразведке компании «Петрогеко».
Комментируя предложения вице-премьера Юрия Трутнева, глава консультационного центра «Гекон» Михаил Григорьев ставит под сомнение предлагаемый механизм участия частных и иностранных компаний в качестве миноритариев в проектах на шельфе при ведущей роли госкомпаний: «Речь идет о том, сохранилось ли стремление у частных компаний, из российских — в первую очередь ЛУКОЙЛа, реализовывать новые проекты на шельфе, особенно арктическом, понимая, что прогнозируемое снижение мирового потребления нефти на горизонте 2050 года требует быстрой монетизации запасов. Существующая схема допускает их участие в качестве миноритарных партнеров госкомпаний на морских лицензионных участках и, возможно, впоследствии в освоении месторождений в Арктике. Предлагаемая "норвежская" схема также предусматривает, что основная контролирующая доля в проекте будет принадлежать госкомпаниям. В обоих случаях решение по развитию проекта будут принимать государственные компании, что вряд ли устроит их партнеров. Частные компании заинтересованы в возможности выстраивать свою собственную стратегию работ на шельфе, непременным условием которой является их собственное право определять перспективы проектов. Несмотря на то что большая часть арктического шельфа с доказанной или предполагаемой нефтегазоносностью распределена между "Газпромом", "Газпром нефтью" и "Роснефтью", можно ожидать заинтересованность частных компаний в участии в освоении арктических морских акваторий, в первую очередь — транзитной зоны.
Непременным условием, на мой взгляд, является предоставление им права самостоятельного планирования и проведения поисково-оценочных работ и безусловного предоставления добычной лицензии при открытии месторождения независимо от его размеров и принятии компанией решения об экономической целесообразности его разработки. Немаловажным условием является проведение мультиклиентских сейсмических работ, например силами "Росгеологии", доступ к результатам которых позволит частным компаниям более обоснованно принимать решения об участии в лицензионном процессе. Еще одним обстоятельством является специфика российского законодательства, в соответствии с которым к шельфу относится не только континентальный шельф, но и территориальное море, а также исключительно российский феномен ‘внутренние морские воды’, отсутствующий как в Конвенции ООН по морскому праву, так и в Конституции Российской Федерации. Поскольку законодательно граница внутренних морских вод со стороны суши не определена, то непонятно, где они ограничены в Обской губе, Енисейском и Хатангском заливах. Сейчас это является обстоятельством, сдерживающим активность частных компаний»,— считает господин Григорьев.