Вчера в Москве на северном Николо-Хованском кладбище был похоронен старейший "вор в законе" Александр Прокофьев по кличке Саша Шорин. Погребальная церемония была относительно скромной. Как выяснил корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-САЛЬНИКОВ, такова была воля самого "законника".
Как сообщал вчера Ъ, 74-летний Саша Шорин скончался от рака в минувший вторник в больничной палате. В среду тело усопшего забрали его подопечные из сокольнической группировки. В тот же день гроб с телом привезли в церковь Воскресения Христова на Сокольнической площади. Выбор был неслучайным: Александр Прокофьев родился, вырос и всю жизнь, за вычетом 20 лет отсидок, провел в Сокольниках. Он любил этот храм.
Первые желающие проститься с усопшим появились у церкви еще в среду вечером. Но оказалось, что они пришли слишком рано, и к гробу их не допустили. Среди них был и актер Станислав Садальский, исполнитель роли карманника Кости Сапрыкина по кличке Кирпич в фильме "Место встречи изменить нельзя". В МУРе серьезно считают, что прообразом Кирпича был как раз щипач-профессионал Саша Шорин, обчищавший в послевоенные годы карманы пассажиров трамвая 10-го маршрута в Сокольниках. Да и господин Садальский рассказывал, что Шорин после этой роли прислал ему ящик "Камю".
Отпевать Сашу Шорина начали в четверг около 11 утра. Незадолго до этого у церкви стали собираться коллеги покойного, пожелавшие проститься с легендарным вором. К началу первого все узкие улочки вокруг церкви были забиты иномарками. Хотя прощавшихся было не так уж и много — человек шестьдесят-семьдесят. Скромные, можно сказать, похороны, если, например, сравнить их с похоронами друга детства Саши Шорина, другого влиятельного "законника" Владимира Савоськина (Савоська), с которым в 2001 году прощалось не менее 300 человек. Ближайшее окружение Шорина сочло, что вор, не приветствовавший роскоши при жизни, не одобрил бы и помпезных похорон.
Однако воровская элита была представлена так, что краснеть не приходилось. Корреспондент Ъ узнал, например, известных "воров в законе" Вячеслава Казенного (Казенный) и Олега Плотникова (Плотник). После того как батюшка Михаил закончил отпевание, и пора было отправляться на кладбище, выяснилось, что машин на всех не хватает. Тогда двое из "сокольнических" отправились на ближайшую остановку городского транспорта, где они за несколько минут наняли маршрутное такси. Водителю так понравилось их предложение, что он попросил пассажиров очистить салон и влился в похоронную колонну иномарок. Его разрисованный микроавтобус смотрелся среди них вполне достойно.
Из-за пробок до северной части Николо-Хованского кладбища добрались лишь к началу третьего. Стоявший у ворот сотрудник кладбища приветливо распахнул ворота, и вся колонна проследовала на территорию. Для всех остальных она на какое-то время оказалась закрытой.
Рядом с могилой были разбиты тенты, под ними стоял накрытый стол персон на шестьдесят, вокруг него суетились официанты. Тем временем батюшка произнес последнюю молитву, и гроб предали земле. Присутствовавшие кинули по горсти земли и переместились к столу. Как раз к поминкам появился еще один джип. Из него в сопровождении охраны вышел еще один известный человек — подмосковный "вор в законе" Олег Шишканов по кличке Шишкан. "Дела задержали",— объяснил он.
"Хорошей смертью умер, в своей постели, а не у хозяина",— задумчиво произнес один из "авторитетов". Все за это выпили, и каждый подумал о своем.
Какое-то время Шорина поминали на кладбище, а потом все отправились в его любимое кафе "Фиалка" в Сокольническом парке. Основные слова по поводу утраты были, скорее всего, сказаны именно там.