Обозреватель «Коммерсантъ FM» Станислав Кучер считает, что трагедия в Ивантеевке в очередной раз напомнила каждому об актуальности банальных — на первый взгляд — истин.
В 80-х моя мама делала на орловском телевидении программу о тех, кого в Советском Союзе называли «трудными подростками». Я до сих пор помню множество душераздирающих историй — драм, трагедий, сломанных судеб. Терактов в школе по американским сценариям среди них не было, но зверских избиений учеников и учителей, попыток самоубийств, побегов из дома — более чем достаточно. Героями этих сюжетов становились самые разные подростки — от детей алкоголиков до отпрысков местной партийной элиты. Тихие и буйные, хулиганы и «ботаники», стоящие на учете в детской комнате милиции и висящие на «досках почета» — всех объединяло одно: в какой-то момент они оказывались заложниками собственного одиночества и равнодушия окружающих. А то, что они совершали, становилось возможным благодаря граничащим со слепотой безразличию и элементарной невнимательности родителей, одноклассников, учителей.
Сейчас, разбирая детали трагедии в Ивантеевке, можно сколько угодно рассуждать о тлетворном влиянии американского опыта, компьютерных игр, интернета, соцсетей, доступности пневматики — короче, всего того, чего не было у советских детей, и что есть у поколения, родившегося в нулевые. Все эти рассуждения, разумеется, будут иметь смысл, но корень проблемы все тот же, и его не меняет ни время, ни география.
Напомню: 15-летний Михаил из Ивантеевки попытался сотворить нечто похожее на массовое убийство в школе Columbine, совершенное в далекой Америке в далеком 1999 году, когда не было ни соцсетей, ни сегодняшних виртуальных «стрелялок». Да, детали преступления 18-летней давности он узнал из интернета – но, как выясняется сейчас, именно благодаря интернету были все возможности его вовремя остановить, просто ими никто не воспользовался. Именно в соцсетях Михаил открыто «фанател по Колумбайну», размещал фотографии убийц, покупал и носил одежду тех же моделей, что и они, публиковался под фамилией одного их в «ВКонтакте». Эти посты читали его знакомые и одноклассники, он не раз говорил о планах устроить нечто подобное в своей школе. Так кто больше виноват в случившемся – Америка, интернет, или те, кто смеялся и над ним, и над его навязчивой идеей?
Если 15-летний человек потерял смысл жизни и решил с этой жизнью расстаться, утащив за собой тех, кто, по его мнению, его унижал – можете не сомневаться, раньше или позже он найдет способ, как хотя бы попробовать это намерение осуществить.
Всем родителям, кто сейчас задает себе вопрос: «Что зависит лично от меня, что я могу сделать, чтобы обеспечить безопасность моего чада?», я советую для начала посмотреть фильм Андрея Звягинцева «Нелюбовь». Там все сказано – и про родителей, и про учителей, и про одноклассников. Вы можете определить ребенка в отличную школу с надежной охраной, заботливыми учителями, психологами и одноклассниками из благополучных семей. Эта школа может располагаться в любой стране мира, включая те, где все чудесно с социальными лифтами, досугом и перспективами для молодежи.
Но, если вы собственным примером не научили человека любви к жизни и неравнодушию к чужой боли, если не представляете себе, чем он дышит и от чего «фанатеет», вы всегда рискуете, что однажды – в прямом или переносном смысле слова – вы его потеряете.
«Да мы не про то! – скажете вы. – С нашими детьми все в порядке! Как уберечь их от таких психопатов, как этот Михаил – вот в чем вопрос!»
Возможно, я плохо выразился. Подросток, которого научили по-настоящему любить жизнь, оказавшись с таким, как Михаил, в одном классе, никогда не оставит его наедине со своими «тараканами». Родитель, которому не наплевать на безопасность своего ребенка, будет как минимум в курсе, с кем он учится. Если же вы возлагаете ответственность за судьбу дочери или сына на школу, или — шире — систему образования, или – еще шире – атмосферу в стране, что же, постарайтесь хотя бы определить свое чадо в одноэтажную школу.
Трагедия в Ивантеевке – это, прежде всего, история нелюбви и невнимательности. Все остальное вторично.