Сколько длится скорбь?
"Накануне нашей свадьбы я не мог спать. Я был слишком взволнован тем, что утром собираюсь жениться на любви всей моей жизни,— такое письмо написал и выложил в интернет британец Джейк Коутс в этом сентябре, отмечая годовщину своего брака с Эмми Коллетт. Джейк и Эмми влюбились друг в друга еще в школе, всю жизнь были вместе, но летом этого года молодая женщина умерла от рака, поэтому их годовщину муж отмечает в одиночестве.— Я всегда буду благодарен тебе. Ты была моим севером, моим югом, востоком и западом. Мы создали лучшую команду. Но сейчас я чувствую себя совершенно потерянным. Я не могу без боли смотреть на пассажирское сиденье своей машины... Не проходит ни минуты, чтобы я не скучал".
Иногда люди уходят, но любовь-то остается. Фантомные чувства, когда хочется позвать того, кого уже нет, поговорить, написать ему, докричаться. Может, поэтому певица Юта, которая после смерти мужа осталась с тремя детьми, и написала песню — "Любимый мой, один такой на свете..."? Поэтому моя бабушка обращалась к фотографии деда: "Ну что, Ваня, дождей в этом году мало..."? Поэтому Корней Чуковский, потеряв супругу, продолжал с ней разговаривать, рассказывать новости?
Фермер Уинстон Хоус в память о супруге Джанет посадил около шести тысяч дубовых саженцев. В центре этой рощи он оставил большую поляну в форме сердца — чтобы Джанет видела сверху. Дубы за годы вымахали, поэтому о символе любви Хоуса никто и не догадывался, пока кто-то, пролетая на воздушном шаре, не увидел явно рукотворное "сердце в лесу", усаженное нарциссами.
Молодая японка Риа недавно в Twitter рассказала о своем отце, который уже двадцать лет на все семейные ужины надевает одну и ту же рубашку-поло. "Иногда я задавалась вопросом: почему он продолжает носить это старье? — пишет девушка.— Почему он просто не купит новую вещь такого же цвета и фасона?" Но оказалось, именно в этих рубашках отец девушки и ее покойная мать были во время медового месяца — сохранилась даже их совместная фотография: он в зеленой рубашке с желтыми отворотами, она — в желтой с зелеными отворотами. После смерти супруги мужчина так и не женился, один воспитал Риу и ее младшего брата. И на все важные семейные события он надевает одежду, которая когда-то сочеталась с нарядом его любимой.
"Он бы еще в гроб себя рядом положил с ней,— возмущается кто-то из анонимных комментаторов Сети.— Зачем мучить себя, быть столько лет прикованным к тому, кого не вернешь?" Действительно, зачем? Для чего все это? Эти письма, песни, разговоры с фотографиями, дубы, нарциссы, рубашки, которые носятся по двадцать лет? Неужели нельзя ускориться со скорбью, отплакать свою здоровую норму и снова жениться — вон некоторые российские вдовцы, футбольные вратари, через полтора месяца уже новых невест в свет выводят, а скорбящие жены бизнесменов сразу после поминок переезжают к сожителям. Жизнь ведь продолжается, зачем все эти муки? Зачем, как Чуковский, ходить каждый день на могилу, по пути вспоминать умершую и записывать еще это в дневнике: "Вот мы в доме Магнера на квартире Черкасских, вот она в бархатной кофточке, и я помню даже запах этой кофточки (и влюблен в него), вот наши свидания за вокзалом у Куликова поля, когда она сказала "Милостивый государь" и т.д., вот она на Ланжероне, мы идем с ней на рассвете домой, вот ее отец за французской газетой — L'Aurore, вот мы на Коломенской; "милая" — твержу я и бегу на могилу, как на любовное свидание".