концерт классика
В Бетховенском зале Большого театра в цикле "Камерные вечера: пароль Фиделио" выступило немецкое трио Jean Paul. Вечер не сорвался чудом: из-за отсутствия рекламы в зал на 300 мест пришло меньше 100 человек.Трио Jean Paul — лучший экземпляр в своем жанре. Молодые немцы Экхарт Хайлигерс (Eckhart Heiligers, фортепиано), Ульф Шнайдер (Ulf Schneider, скрипка) и Мартин Лер (Martin Lohr, виолончель) 11-й год сочиняют собственный каталог музыки, упразднив главный принцип — хронологию. Их Бетховен звучит, как сегодняшняя музыка. Их Шуман — словно незабытая греза минувшей ночи. Слушая трио, не отделаться от ощущений, какие иногда дарит случайный поцелуй или взбудоражившее мимолетностью знакомство.
Официально (в буклетах, программках и CD-комментариях) "Жан-Поль" декларируется как ансамбль, позаимствовавший у тезки, родоначальника романтизма, склонность к риторике, построению эффектных форм и музейно-породистому слогу. Музея нет. Порода есть.
Со стихией классических, романтических и современных созвучий трио управляется играючи. Им нипочем завихрения темпов, перепады крайних настроений. Скрипка, виолончель и фортепиано безошибочно вовлекают отдельные реплики в контур общей речи, положительно радующей эффектом полного согласия.
В исполнении "Жан-Поля" бетховенское трио (op. 70 #2) искрило, как закоротившая электропроводка: ершистые диссонансы, дерганые гармонии намекали на вечный поиск Бетховеном желанных, но так и не рожденных здесь мелодий. Мелодий не было и в опусе 1979 года Фолькера Давида Кирхнера (Volker David Kirchner): вместо них — гениальные паузы встык с неоавангардным нахальством фактуры. Но совершенным пиком программы было первое Трио Шумана, прозвучавшее антитезой убожеству ансамблей, чье искусство прямо по Герцену "вянет, как зеленый лист в хлоре".
Цикл "Камерные вечера: пароль Фиделио" — идея нового руководства Большого театра, в своих стенах начавшего знакомить публику с неизвестными звездами. Интерес не меркантильный. Все участники программы — дебютанты в Москве, но любимцы престижных еврофестивалей. Там на них страшный лом, за ними известные продюсеры и солидные деньги. А тут — билеты за тридцатку. Да и те не раскуплены: чистое безумие рекламной службы Большого.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ