Через молдавские схемы из России была выведена, по версии оперативников, сумма, близкая к четверти российского бюджета. Единственному задержанному по этому делу, Александру Григорьеву, было предъявлено обвинение по совершенно другому эпизоду.
Имена организаторов молдавских схем вряд ли когда-нибудь станут известны
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
Четыре года назад на окраине Кишинева 28-летний безработный Вячеслав Басс сидел у себя во дворе на лавочке, предаваясь грустным размышлениям, где бы взять денег. Ответ на этот вопрос пришел совершенно неожиданно, в виде мужчины в дорогом костюме, появившемся во дворе. "600 долларов хочешь заработать?" — резко начал мужчина, и Басс узнал в нем товарища по детским играм. Звали его, кажется, Олег. Получив немедленное согласие, Олег предложил подписать документы — по этим бумагам Басс становился поручителем по каким-то сделкам. Терять безработному Вячеславу было нечего, к тому же он слышал, что кто-то из знакомых уже год кормился таким образом, и значит, дело не опасное.
Три года спустя, когда Вячеслава задержали сотрудники Национального центра по борьбе с коррупцией Молдавии, он узнал, что подписался уже под восемью документами (в шести случаях подпись была подделана) и ручался за сделки на общую сумму $1,1 млрд. Вячеслав стал участником молдавской схемы по выводу средств из России — одной из самых масштабных в последние пять лет машин по отмыванию денег.
Большие деньги в маленькой стране
О молдавских схемах вывода средств из России впервые публично заявил глава Высшей судебной палаты (ВСП) Молдавии Михай Поалелунжь в апреле 2014 года. Он рассказал газете "Коммерсантъ" о сомнительных решениях молдавских судей, выдающих приказы (так в молдавском суде называются исполнительные листы) о взыскании многомиллионных долгов. Описанная Поалелунжем схема работала следующим образом: офшорные компании заключали фиктивный договор займа, солидарными ответчиками по которому выступали гражданин Молдавии и одна или несколько российских компаний. Обладатель молдавского паспорта требовался для того, чтобы задолженность можно было взыскать через местные суды. Привлекались самые разные люди: бомжи, пенсионеры, таксисты. Судьи оперативно "штамповали" приказы, которые передавались конкретным судебным исполнителям, а последние приходили в определенный молдавский банк — Moldindconbank — именно в тот момент, когда на его счета поступали деньги из российских банков, переведенные компаниями-поручителями якобы в счет уплаты долга.
Схема по выводу средств работала с 2010-го по начало 2014 года. За это время из России через нее было выведено 696,6 млрд руб. ($18,5 млрд). Инфографика, иллюстрирующая схему вывода средств, заняла почти полстены в рабочем кабинете главы Службы по предупреждению и борьбе с отмыванием денег при Национальном центре по борьбе с коррупцией Молдавии Василия Шарко: 100 российских фирм-поручителей, 21 российский банк и молдавский Moldindconbank, 19 офшорных компаний, а также физические и юридические лица из 59 стран мира — конечные получатели средств в схеме. По словам Шарко, дальнейший путь денег также удалось проследить. Часть из них шла на покупку недвижимости, ценных бумаг, яхт, автомобилей. "Часть средств была перечислена компаниям, которые занимаются предпринимательской деятельностью, в частности поставками оргтехники",— сказал он.
Заявление Поалелунжа по раскрытию схемы можно было бы отнести к борьбе с коррупцией в собственных рядах, если бы не два странных обстоятельства: отмывание средств на протяжении почти двух лет шло уже при самом Поалелунже (он вступил в должность в феврале 2012 года), а его заявление было сделано тогда, когда схема перестала работать. Стоит отметить, что слова главы ВСП прозвучали на фоне конфликта двух влиятельных молдавских бизнесменов — Владимира Плахотнюка и Вячеслава Платона.
Владимира Плахотнюка в Молдавии называют кукловодом, считая, что он выстроил собственную систему управления государством. Бизнесмен был серым кардиналом при бывшем президенте Владимире Воронине, затем входил в руководящие органы Демпартии (одной из трех в правящей коалиции Молдавии) и занимал пост первого вице-спикера местного парламента. Ему принадлежит крупнейший в стране медиахолдинг General Media Group Corp. Кроме того, имя Плахотнюка в Молдавии связывали с рейдерскими атаками на ряд крупнейших банков страны, а, согласно материалам румынского минюста, компании, аффилированные с Плахотнюком, фигурируют в деле о торговле оружием, в рамках которого был арестован и осужден в США Виктор Бут.
Имя Вячеслава Платона в Молдавии также на слуху. Ему приписывают контроль над тремя страховыми компаниями (Moldasig, Asito, Alliance Insurance Group) на долю которых приходится примерно треть молдавского страхового рынка, и двумя крупнейшими банками, в том числе над Moldindconbank, участвовавшем в выводе средств. Правда, сам бизнесмен это отрицает. Известен Платон и на Украине: он входил в команду юристов, которая скандальным образом пыталась взыскать долги и обанкротить крупные украинские энергетические компании "Энергоальянс" и "Энергоатом". "Платон не без основания считается главным рейдером СНГ. У него работают очень квалифицированные юристы, которые выискивают несоответствия в законодательстве, прорехи, недоработки в законах разных стран СНГ и, пользуясь этим, придумывают схемы захвата предприятий и банков",— утверждает бывший постпред Молдавии в ООН и Совете Европы, политолог Алексей Тулбуре.
По его словам, у Плахотнюка и Платона бывали периоды мира и войны. Так "совпало", что судья Поалелунжь рассказал о своих недобросовестных коллегах в тот момент, когда бизнесмены конфликтовали из-за контроля над третьим по величине активов банком Молдовы, Victoriabank, и атаковали друг друга разными способами. "Судебная система Молдовы контролируется Владимиром Плахотнюком, а Поалелунжь считается его ставленником",— говорит Тулбуре.
Якутский строитель, непонятный банкир
В феврале прошлого года антикоррупционная прокуратура Молдавии возбудила дело по ст. 243 УК Молдовы "Отмывание денег". Его расследование до сих пор не завершено, а молдавские правоохранители жалуются, что российская сторона большого желания расследовать дело не проявляет. "Чтобы утверждать, что имело место отмывание денег, надо точно знать: деньги были добыты преступным путем. Первичное преступление, если оно было, совершалось именно в России. Мы направили российским коллегам просьбу об оказании юридической помощи по этому уголовному делу: попросили допросить ряд лиц. Нам вернули запрос и поставили условие — дайте реквизиты российских компаний и банков (участвовавших в выводе средств.— "Деньги")",— рассказал нашему журналу замгенпрокурора Молдавии Эдуард Харунжен. По его словам, если Россия не заявит, что на ее территории было совершено финансовое преступление и выведенные деньги — "грязные", значит, и отмывания никакого нет. "И у нас не будет дела. Молдавия ведь оказалась всего лишь транзитной страной",— резюмировал Харунжен.
Но в конце октября нынешнего года дело сдвинулось с мертвой точки: сотрудники российских правоохранительных органов объявили, что задержали бизнесмена, который, по их мнению, был одним из лидеров группировки, выводившей из России деньги по молдавским схемам. Задержанный — 44-летний Александр Григорьев — до того момента широкой публике известен не был. Впрочем, и после ареста ясности относительно его карьеры в качестве предпринимателя не прибавилось.
Григорьев значится сооснователем якутского строительного ОАО "СУ-88": согласно СПАРК-Интерфакс, ему принадлежит 44,2% акций. Небольшая по масштабам компания (ее выручка по итогам 2014 года составила 1,1 млрд руб.) работает в основном на Дальнем Востоке. СУ-88 пыталось получить контракты в Москве, но там дела у компании не задались. В 2012 году она получила небольшой заказ от Департамента строительства Москвы (возведение пешеходного перехода стоимостью более 151 млн руб.), но не уложилась в срок, из-за чего городские власти теперь требуют с нее неустойку. Два года назад СУ-88 также претендовало на два столичных контракта стоимостью более 1 млрд руб., однако проиграло тендеры. Впрочем, генеральный директор СУ-88 Александр Гоммерштадт от Григорьева открещивается. "Мы фактически никак не связаны, компания его не интересовала, он был далек от ее дел",— сказал Гоммерштадт "Деньгам", отказавшись от дальнейших комментариев.
В истории с молдавскими схемами Григорьев фигурирует как банкир, хотя на банковском рынке о нем мало что известно. Три года назад он начал приобретать маленькие доли в небольших московских и региональных банках — не выше третьей сотни по размеру активов: купил и продал 16,35% Русского земельного банка, пакет акций в подольском Промсбербанке, стал совладельцем банков "Западный" и "Транспортный" и ростовского "Донинвеста". У всех этих банков ЦБ в 2014-2015 годах отозвал лицензии по разным причинам — за нарушения законодательства о противодействии отмыванию доходов, высокорискованную кредитную политику, фальсификацию отчетности и проведение сомнительных транзитных операций в крупных объемах.
Официально арест Григорьева с молдавскими схемами не связан. Ему инкриминируется вывод средств из банка "Донинвест" в размере 105 млн руб. Впрочем, следствие также объявило, что считает Григорьева одним из руководителей крупнейшей в России ОПГ (более 500 человек, 60 банков, в том числе с госкапиталом), которая занималась незаконным обналичиванием средств и выводила деньги по молдавским схемам. По оценкам оперативников, за последние четыре года ОПГ вывела из страны космическую сумму — около $46 млрд. В пересчете на нынешний курс доллара это почти четверть доходов бюджета России на 2016 год.
Участником молдавской схемы Григорьев, безусловно, был: Русский земельный банк входил в число лидеров по объему сомнительных операций с Moldindconbank — в 2012-2014 годах через него прошли около $4,5 млрд, также средства переводили банки "Транспортный" и "Западный". "Но у молдавских схем не было какого-то единого центра,— уверяет собеседник "Денег", сведущий в схемах обналичивания.— Кто-то когда-то их придумал, а потом по рынку пошло сарафанное радио и к схемам стали подключаться новые "пользователи". Многие банкиры в таких схемах являются исполнителями, которые берут за свои услуги от 3% до 6%". Не исключено, что исполнителем был и Григорьев. Источники "Денег", а также источники газеты "Коммерсантъ" утверждают, что Григорьев надеялся на покровительство в силовых структурах и даже передал некоему посреднику 300 млн руб. в попытке избежать ареста, однако тот просто исчез с деньгами.
Бывший топ-менеджер Русского генерального банка, МДМ Банка и Генбанка Сергей Федосов, четыре года назад осужденный условно за обналичивание и отмывание средств, уверен, что в процессе следствия приуменьшится не только роль Григорьева в молдавских схемах, но и сумма выведенных средств. "Обычно оперативники выявляют компании, которые участвовали в схеме, суммируют их оборот, причем, если одни и те же деньги прогонялись по разным фирмам, то включают и их тоже, кричат про миллиарды, а в итоге это ничем не заканчивается",— подчеркивает Федосов.
Вечный бой
Правда, на фоне общего объема теневого оттока средств из России, сумма в $46 млрд имеет право на существование. По данным ЦБ, в 2011-2014 годах из России было незаконно выведено более $75 млрд. Борьба со схемами вывода денег приводит пока только к тому, что появляются новые каналы или совершенствуются старые. Уникальность молдавских схем в том, что им удалось просуществовать довольно долго и объем выведенных через них средств очень велик. К тому же внешне они выглядели абсолютно легально. Однако сам принцип — вывод средств с помощью решений судов — далеко не нов. "Можно уводить деньги и через российские арбитражные суды, но по сравнению с Молдавией делать это труднее и дороже",— рассказывали сведущие собеседники "Денег".
В последнее время стал популярен увод средств через банки с помощью векселей: в эти схемы было вовлечено несколько кредитных организаций, лишившихся лицензий в 2014-2015 годах. Как правило, схемы и возникают именно тогда, когда банку осталось жить недолго, и в дело вступает принцип "семь бед — один ответ".
В каком-то смысле бой между регуляторами рынка и теми, кто придумывает новые схемы, будет вечным. "Участившийся отзыв лицензий частных банков приводит к тому, что безработные сотрудники переходят на сторону "зла", а на этом рынке появляются новые игроки",— резюмирует топ-менеджер одного из банков.