В Музтеатре Станиславского — балеты Фредерика Аштона, первого хореографа в истории, которого удостоили рыцарского титула за заслуги перед отечеством. Заслуги действительно немалые: 55 лет (с 1930-го по 1985-й) он сочинял для Великобритании балеты, ставшие английским золотым запасом
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
Классиком он стал еще при жизни. Балеты Аштона действительно очаровательны и глубоко национальны, хотя трудно сформулировать — в чем, собственно, их "английскость". Казалось бы, классика и классика, ан нет. Благородное изящество комбинаций, соразмерность частей и целого, сдержанная чувствительность партнеров, щепетильная дотошность в подборе и исполнении па — словом, английская сдержанность, смягченная английскими же романтичной сентиментальностью и юмором породили особый — аштоновский — тип балета (хоть сюжетного, хоть бессюжетного), который лучше всего исполняют на родине хореографа.
Игоря Зеленского, балетного худрука Музтеатра Станиславского, в свое время прослужившего несколько лет премьером лондонского Королевского балета, это ничуть не смутило. Он твердо ведет московскую труппу в сокровищницу мировой классики, отмахиваясь от соблазнов современности: после трехчастного вечера американца Джерома Роббинса — вечер трех одноактных балетов британца Фредерика Аштона. Собственно премьер ожидается две: знаменитый балет "Маргарита и Арман", поставленный сэром Фредериком на музыку Листа в 1963 году для 44-летней Марго Фонтейн и 25-летнего Рудольфа Нуреева, живет в репертуаре театра уже шесть лет. Сюрпризом будет разве что состав исполнителей: главный любовник Музтеатра 25-летний Сергей Полунин разобьет сердце Нино Ананиашвили, в прошлом веке — приме Большого, ныне — худруку Государственного балета Грузии. Она — третья в истории (после Марго Фонтейн и Сильви Гиллем) исполнительница роли Маргариты, и уже этот факт заставляет отнестись к явлению балерины со всем вниманием.
Английская сдержанность, смягченная английскими же романтичной сентиментальностью и юмором породили особый — аштоновский — тип балета
Бессюжетную "Рапсодию" на музыку Сергея Рахманинова Фредерик Аштон поставил в 1980-м для "Миши" Барышникова, и это заметно сразу: прыжково-вращательные виртуозности партии завершает серия стремительных револьтадов, явно позаимствованных из советского мужского танца. Свой "Барышников" в Стасике имеется — это все тот же Сергей Полунин, который, надо полагать, легко справится и с техникой, и с музой.
Третьим балетом программы будет "Вальс" Мориса Равеля, заказанный композитору Сергеем Дягилевым, да так и не поставленный. Впервые эту музыку использовала Бронислава Нижинская в 1929 году, поставив балет для труппы Иды Рубинштейн. В нем танцевал юный Аштон, испытывая смутное недовольство радикальностью хореографии. В 1947 году он сочинил свою версию "Вальса". У Аштона мужчины одеты во фраки, дамы — в перчатки и пышные платья, с колосников свисают люстры, на ступенях у задника застыли ливрейные лакеи. И все же это — послевоенный пир победителей с ликующим вихрем финала, в котором упоенные прыжки и бурные взмахи рук вальсирующих окончательно теряют сходство с чинностью императорских дворов.
Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, 30 и 31 октября, 1 ноября, 19.00