Тезис об «особой связанной с материнством социальной роли женщины в обществе» КС впервые сформулировал в 2000 году в отказном определении по делу о различном возрасте выхода на пенсию, который оспаривали пятеро мужчин.
В 2009 году c той же формулировкой КС вынес около десятка отказных определений по жалобам мужчин на препятствия исполнению ими родительской обязанности. В праве на отпуск по уходу за ребенком, предоставляемом только женщинам в погонах КС отказал военнослужащему Константину Маркину и шести сотрудникам органов внутренних дел (в том числе школьному инспектору, и кадровику).
В июле 2010 года КС на том же основании - отказался признать дискриминацией по запросу Магнитогорского гарнизонного военного суда досрочное увольнение в запас бывшего заместителя военного комиссара, который после гибели жены один воспитывал малолетнего ребенка (при том, что увольнять в аналогичной ситуации матерей-одиночек запрещено).
В 2011 году (накануне вынесения решения Большой палаты ЕСПЧ о пересмотре дела Маркина) КС удовлетворил жалобу художника Алексея Остаева, запретив работодателям увольнять отцов, являющихся единственными кормильцами многодетных семей с малолетними детьми.
В 2012 году КС отказался рассмотреть жалобу генетических родителей ребенка Ч.П. и Ч.Ю на Семейный кодекс (СК), позволивший суррогатной матери отказаться от договора с заявителями и зарегистрировать ребенка на себя и своего бывшего супруга. С особыми мнениями тогда выступили Сергей Князев и Гадис Гаджиев. Cудья Князев поставил под сомнение конституционность лишения генетического отца родительских прав исключительно «по прихоти» суррогатной матери и указал на ряд других связанных со спорной нормой проблем. А судья Гаджиев заявил, что закрепление в законе приоритета суррогатной матери противоречит провозглашенному в статье 38 Конституции принципу охраны семьи, материнства и детства, а разрешенные СК «возмездное оказание услуг» суррогатной матерью противоречит международным принципам биоэтики.
Анна Пушкарская, Санкт-Петербург