"Ъ" встретился с двумя его членами, стоящими на если и не диаметрально
противоположных, то, по крайней мере, сильно различающихся точках зрения -
академиком Станиславом Шаталиным и рабочим Вениамином Яриным.
Ъ: Что собой будет представлять Президентский совет?
С. Ш.; Функции этого органа не определены. И я думаю, это правильно. Жизнь
покажет. Но, учитывая первое заседание, очевидно, что совет будет обсуждать
центральные стратегические проблемы страны.
Ъ: Каковы полномочия членов совета?
С. Ш.: Пока неясно. Очевидно, что это не советники в традиционном смысле
этого слова, это все-таки лица, которые имеют определенные властные
полномочия, хотя они и не зафиксированы. Сравнить это можно с ролью
Политбюро: нигде не написано, что Политбюро имеет какую-то власть, но было
так.
Ъ; Назвать единомышленниками людей, которые собраны в Президентском совете,
никак нельзя. Удастся в таком составе достичь единого решения?
С. Ш.: Если бы этот совет был советом единомышленников в традиционном
смысле, это был бы совет мертвецов. Мы договорились о том, что у нас
начинается новая политическая система - многопартийная, что нужно идти к
рынку. С каждым, кто вошел в совет, беседовал президент, и я думаю, что в
этом было достигнуто единомыслие. И если кто-то считает, что это гибель для
России, то я думаю, что это не очень корректно, даже и не по-товарищески.
Мне не хочется сейчас никого из членов этого совета подозревать в том, что
они играли, маскировались... Например, Ярин - я знаю его оригинальные
концепции по поводу рабочего движения, но ведь он честный человек, он бы не
пошел в этот совет, если бы заведомо считал, что новая экономическая
система тащит рабочий класс к реставрации капитализма, эксплуатации,
снижению уровня жизни, вымиранию и так далее.
Ъ: Каково Ваше впечатление от первого заседания совета?
С. Ш.: Я ушел после этого совета окрыленный. Я увидел нормальных хороших
людей, которые говорят без бумажек, говорят правду, это видно по лицам. С
душой, с сердцем больным. Мы беседовали и нашли довольно серьезные точки
соприкосновения. Этот совет уже поклялся не применять насилие, кровь.
Принесли присягу, если хотите. И я считаю это заявление выдающимся. Те, кто
призывает к расовому неравенству, убивать другие национальности, - должны
быть вне закона. С остальными нужно говорить, думать, спорить, искать
лучшее. Это долгий период. Страна еще свободной себя не осознавала.
Ъ: Чем Вы можете объяснить выбор Горбачева?
С. Ш.: Могу сказать о себе. Почему он мог меня позвать? Я не самый тупой
экономист, - мне кажется, что я не самый трусливый человек, который более
или менее говорит правду. Для меня понятие "народ" не является пятаком
разменным, который можно бросать. Мне кажется, у него есть вкус и
физиономическая способность понимать человека. Кроме того, конечно, за мной
сейчас стоит отделение экономики, что тоже важно для экономической реформы.
Но это гипотеза. Может, я чем-нибудь понравился Михаилу Сергеевичу, а мне
он нравится как человек. Мне кажется, президент проявил мудрость, создав
такой совет. Это не тактическая увертка, это и тактика, и стратегия.
Ъ: А Вам не кажется странным, что в совете два человека представляют
депутатский клуб "Россия", который потерпел поражение на последних
российских выборах, и никак не представлена Межрегиональная депутатская
группа?
С. Ш.: Насчет Межрегиональной группы. Я был в МДГ за три дня до Съезда, я
видел людей, которые расколоты, которые, по-моему, уже политические
полутрупы. Выступление великого политика Афанасьева сделало его просто
нулем. Группа просто отмежевалась с ходу.
Ъ: Значит, Вы полагаете, что, МДГ не представлена потому, что она
раскололась и перестала существовать как целое?
С. Ш.: Нет честного умного лидера.
Ъ: Все-таки у Вас оптимистический взгляд на судьбу этого совета и его
возможности принимать решения?
С. Ш.: Все всякого сомнения. Если почувствую, что это не так, уйду завтра,
немедленно.
***
Вениамин Ярин: "Главное - быть полезным президенту"
Ъ: Вениамин Александрович, Вы сразу согласились принять предложенный Вам
пост?
В. Я.: Да. Я согласился сразу. Ъ: Принимая решение войти в совет, Вы
поинтересовались, кто окажется у Вас в коллегах?
В. Я.: Я не знал, кем будут мои коллеги, и мне лично Михаил Сергеевич как
президент войти в совет не предлагал. Он предлагал назначить рабочего, имея
в виду то предложение, которое исходило из моего выступления на одном из
пленумов ВЦСПС, чтобы в верхние эшелоны государственной и любой власти
вводить представителей честного труда, будь он у станка, будь он в науке, И
поэтому было собрание рабочих - членов Верховного Совета, и были выдвинуты
три кандидатуры.
Ъ: Чьи же именно?
В. Я.: Моя, Тадеуша Пупкевича и Александра Коршунова из Ташкента. Уже
президент выбирал, и для меня, конечно, это была приятная неожиданность.
Ъ: Вы участвовали в митингах патриотических сил, на которых секретарь ЦК
КПСС А. Н. Яковлев объявлялся агентом транснациональных корпораций. Не
бросит ли это тень на Вашу совместную с ним работу?
В, Я.: Ну, сейчас на митингах звучит разное... И я спокойно отношусь к
тому, что я слышу, и, в то же время, беспокойно, что нет ответственности,
порой, за такие высказывания. Поэтому, если вы задаете вопрос, не затруднит
ли, - ни в коей мере. Я знаю Александра Николаевича и... работа есть
работа. Другой момент, что, конечно, определенная часть избирателей будет
на этом, особенно здесь, в Москве, играть, что ли, использовать это. Но я
из тех, кто, в общем-то, не очень поддается на такие заявления. Сейчас
главное - это работа и быть полезным президенту.
Ъ: Так обвинения в адрес Яковлева неосновательны?
В. Я.; Я не знаю. Понимаете, не хочу подтверждать это или оспаривать, это,
знаете, сейчас время такое. Можно заявлять все, что угодно, не неся за это
ответственности. А в том плане, что какие-то корпорации, я в это не верю.
---