Некролог
Фото: Hollywood Pictures / The Kobal Collection/AFP
В понедельник в своем доме в Тибуроне, штат Калифорния, был найден мертвым 63-летний Робин Уильямс. По предварительным данным, речь идет о самоубийстве: актер, считавшийся — при всей расплывчатости этого понятия в современном кино — выдающимся комиком, повесился.
Уже прозвучали, как водится, привычные слова: алкоголь, кокаин, курсы дезинтоксикации, депрессия. Раздались привычные вздохи: кто бы мог подумать, ведь он же комик. Комики, однако, слывут самым ранимым, депрессивным, мизантропическим, склонным к суициду отрядом актерской армии. Другое дело: а был ли Уильямс вообще комиком?
Можно списать за счет "суицидальной конспирологии" рифмы с фильмом Тома Шедьяка "Целитель Адамс" (1998), где депрессивный медик Уильямса, сдавшийся в психушку, открывал в себе дар исцелять собратьев по несчастью смехом. Или с "Самым лучшим папой" (2009) Бобкэта Голдтуэйта, где герой Уильямса маскировал гибель сына от аутоэротической асфиксии под самоубийство. Но, во всяком случае, очевидно, что вся звездная биография Уильямса, комика из ночных клубов и ситкомов, впервые сыгравшего главную роль в неудачном комиксе Роберта Олтмена "Попай" (1980), состояла из нескольких, далеко не комических амплуа.
Первое из них — Уильямс-радиоведущий, то есть, по определению, жестоко одинокий, безликий человек, занимающийся со своей аудиторией "анонимным сексом" под масками — Уильямс еще до появления на экране слыл мастером имитации. Лучшей ролью Уильямса остается Эдриен в фильме Барри Левинсона "Доброе утро, Вьетнам" (1987). Призывник несправедливой войны, истерически старающийся переложить вьетнамскую бойню на ритмы рок-н-ролла. Вариациями на тему стали роли в "Человеке года" (2006) Левинсона и "Ночном слушателе" (2006) Патрика Стеттнера. А оборотная сторона этого амплуа — роль безумного бродяги-мистика, жертвы циничного ведущего в "Короле-рыбаке" (1991) Терри Гиллиама.
Уильямс — человек, не примиренный со своим возрастом. В "Джеке" (1996) Фрэнсиса Форда Копполы он был ребенком в теле юноши, в "Крюке" (1991) Стивена Спилберга — обрюзгшим Питером Пэном, в "Игрушках" (1992) Барри Левинсона — отставным генералом, наладившим производство милитаристских гаджетов. Что касается непримиренности с полом, то Уильямс играл ее в комическом аспекте: стареющий совладелец гей-клуба в "Клетке для пташек" (1996) Майка Николса или заполошная "старая дама" в "Миссис Даутфайр" (1993) Криса Коламбуса.
Наконец, Уильямс-педагог. Именно амплуа наставника, пожалуй что и неспособного отличить поражение от победы в своих попытках оказаться на равных с подопечными, останется в истории благодаря "Обществу мертвых поэтов" (1989) Питера Уира и "Умнице Уиллу Хантингу" (1997) Гаса Ван Сента. Именно за роль — якобы второго плана — травмированного смертью жены психолога, вступающего в игру с маргиналом, наделенным исключительным математическим даром, он получил свой единственный "Оскар".
Это было, наверное, главное амплуа Уильямса. Таким же педагогом он оборачивался — пусть и во вполне карнавальной ситуации — в фильме "Доброе утро, Вьетнам", когда, увлеченный неприступной вьетнамкой, подменял настоящего школьного учителя и обучал подопечных американскому сленгу.
Через педагогические и психологические практики герои Уильямса искали потерянную связь со своими — реальными или так и не рожденными — детьми. В "Быть человеком" (1994) Билла Форсайта эти поиски влекли его сквозь века. А выразительной точкой в фильмографии Уильямса стал последний вышедший на экраны при его жизни фильм Фила Олдена Робинсона "Этим утром в Нью-Йорке" (2014). С грубостью, казавшейся утрированной, он сыграл там самого злобного хама Бруклина, некогда милейшего человека, искалеченного гибелью сына. Герою оставалось жить полтора часа. Уильямсу — немногим больше.