Этот могущественный, непобедимый, стойкий и одновременно внутренне невероятно элегантный, сдержанный и милый гранд-отель уверенно находится на арене гостиничного бизнеса с 1865 года. Основала гостиницу — остановившись в изначальных апартаментах,— супруга Наполеона III, претенциозная и религиозная императрица Евгения, основательница вообще всей современной буржуазной жизни. Для русских же путешественников Schweizerhof Hotel интересен величайшим из всех постояльцев — графом Львом Николаевичем Толстым, написавшим в этих прочных стенах свои известные "Записки Нехлюдова".
И вот в начале 2014 года в старейшей швейцарской гостиничной институции свершилась истинная революция, причем самая наглядная, а вовсе не литературная. В большом, упругом, настоящем "гранд"-здании, выходящем фасадом на Люцернское озеро и подмигивающем весьма новой культурной институции города — Филармоническому залу работы Жана Нувеля (инновационное, почти полностью стеклянное здание на другом берегу озера), был введен в строй 101 новый suite. Казалось бы, анекдотичная крохотная чепуха! Но для такого исторического места это действительно событие.
Новенькие suites получились практически полностью белоснежными, какими-то совершенно нежными и девичьими, будто бы и не было у них за спиной могучей 150-летней гостиничной истории. Серьезности им, пожалуй, придает вполне массивная черно-серо-белая мебель, с излишней долей графичности, но по-протестантски удобная и лаконичная. Для романтизма в интерьер были "подброшены" розовые и лиловые подушки, а также инсталлированы современные лапидарные функциональные лампы. Плюс — сверкающая модерном ванная техника, а также обновленный SPA-центр.
Во всем остальном Schweizerhof Hotel исключительно верен прожитым годам. Здесь лежит в таинственной церемонной неприкосновенности величайший из всех гостиничных залов — банкетный зал с пятнистой мраморной колоннадой и диковинными красными стульями в стиле Louis XVI. Еще два банкетных зала (куда менее помпезных) были также мягчайше отреставрированы, и их открытие состоялось в апреле этого года. Исторический ресторан с панорамой на озеро, горы, воздух (именно в такой последовательности хвалил Люцерн граф Толстой) щеголяет дорогими костюмами кавалеров и дам, а также огнедышащими оздоровительными стейками.
И что главное в Schweizerhof Hotel — это ритм отдыха. Этот ритм неспешный, мудрый и какой-то светлый, поэтичный. Недаром русские, хотя бы единожды увидевшие высокую гору напротив отеля, утопающую в белых облаках, всегда говорили, что эта гора напоминает профиль поэта Александра Сергеевича Пушкина: "Вот, мол, поэтический нос! Смотрите, бакенбарды!" Словом, он все время близок нам — и на этапе поэзии, и на дистанции прозы, старый, милый, но отчего-то удивительно и формально новый — любимый Schweizerhof Hotel в Люцерне.