Геннадий Зюганов, лидер КПРФ:
— Выборы — это не игра, а серьезный вопрос, изучение общественного мнения и состязание ярких личностей. А когда все превращается в игру, это заканчивается конфузом. Избиратели все чувствуют, у них нет желания участвовать в этом. В России ничего не хотят делать — ни по экономическому развитию, ни по политическому.
Константин Ремчуков, заместитель председателя общественной палаты, представитель оргкомитета праймериз "Моя Москва":
— Для общественной инициативы такая явка — очень высокий показатель. Из подобного в голову приходят только выборы координационного совета оппозиции. А там за два дня проголосовали 45 тыс. человек. Смысл был в расширении агитации и знакомстве с кандидатами. А подсчет голосов не существен, все будет решаться 14 сентября.
Сергей Митрохин, лидер партии "Яблоко":
— Могут и удивиться, и разочароваться. Люди удивляются, почему выборы оказались в июне, хотя должны быть в сентябре. Кандидаты не от власти, которые клюнули на эти праймериз, второй раз не затащат на участки своих людей. На это и был расчет. Те, кого хотят раскрутить на этих выборах, приведут достаточное количество лояльных к себе людей: сотрудников управ, ДЕЗов, полиции, часть бюджетников. А больше никто не собирался ходить, что и показывает ничтожное число проголосовавших.
Андрей Бузин, руководитель межрегионального объединения избирателей, сопредседатель движения "Голос":
— Не удивятся. Во-первых, москвичи не очень сильно интересуются этим мероприятием, потому и не пошли. Во-вторых, большинство жителей города, как мне кажется, восприняли все это как некий политтехнологический прием. Формальной роли эти выборы не играют. Это нужно для раскручивания кандидатов, которые, как предполагает администрация, должны стать депутатами Мосгордумы. Эти циничные приемы обесценивают сентябрьские выборы в глазах избирателей. Уши админресурса торчали буквально из всех щелей.
Иван Грачев, председатель комитета Госдумы по энергетике:
— Страна не готова к праймериз. В 90-е, то есть в демократические времена, пытались провести праймериз, и это создавало серьезные конфликты. Обеспечить честность праймериз — задача чрезвычайно сложная, и явка всегда там низкая. Вся эта затея ничтожна. Только партия власти может по праймериз что-то изображать.
Константин Титов, член Совета федерации:
— Праймериз нужны. Недостатки есть, но их надо убирать, а не запрещать праймериз. Партия определяет, кто у них идет впереди, а отказ от праймериз — это отказ от внутрипартийной демократии и демократии в стране. В США во время праймериз агитируют больше, чем во время выборов. Надо к этому стремиться, встречаться с простыми людьми и объяснять, в чем смысл праймериз.
Евгений Герасимов, председатель комиссии Мосгордумы по культуре и массовым коммуникациям (фракция "Единая Россия"):
— Нет, на праймериз пришли самые активные, кто готов выразить свое уважение и позицию. Остальные подтянутся в сентябре, когда вернутся с дач, и явка, конечно, будет уже другая. Нужно учитывать, что все новое всегда воспринимается со скепсисом, люди думают: "Зачем мне идти сейчас? Когда будут выборы, тогда и приду". Ничего плохого в праймериз не вижу, эта процедура практикуется во многих странах. Только если там партия сама внутри себя выбирает лидера, то мы пошли дальше. Общественности предложили самостоятельно выбрать лучших из тех, кто заявил о себе.