Россия, похоже, возвращает свои позиции в экспорте вооружений. По итогам 1995 года она заняла второе место — 17% в мировой торговле оружием. Видимо, воодушевленный этим известием шеф госкомпании "Росвооружение" Александр Котелкин встретил корреспондента Ъ в генеральской форме, а не в привычном штатском.
— Радость законная, но разрыв с лидером в области торговли оружием — США — значителен. На их долю приходится 43 процента...
— И тем не менее США потеряли по сравнению с 1994 годом 13 процентов, а мы столько же приобрели. Это беспокоит наших конкурентов. Они понимают, что поставками более чем на 3 миллиарда долларов, которые Россия осуществила в прошлом году, наши возможности не исчерпываются. Подписанные, но пока не осуществленные контракты тянут еще на 7 миллиардов. И если в стране и в нашей структуре не произойдет катастрофических потрясений, то до конца текущего года можно рассчитывать еще на 3-3,5 миллиарда долларов.
— Россия торгует оружием с 51 страной. На какие страны пришлись наиболее крупные из реализованных контрактов?
— Если говорить о денежном эквиваленте, то более половины дали нам Китай и Индия.
— А наиболее крупные контракты по системам вооружений?
— Су-27 и его модификации, БМП-3 и БМП-2, реактивные системы залпового огня "Смерч", подводные лодки, танки Т-80, вертолеты Ми-17, системы ПВО С-300 и ТОР.
— Китай и Индия — наши традиционные партнеры. А действовать на поле конкурентов пока не получается?
— Мы подписали с Кипром контракт по танкам Т-80. Приблизительно в это же время американцы поменяли своего посла на Кипре.
— Страсти вокруг торговли оружием сродни шпионским страстям. Мне вообще кажется, что это не очень разные профессии. Судя по всему, борьба между двумя основными конкурентами — США и Россией — будет накаляться?
— Уже накаляется. Даже по мелочам. Мне отказывают в американской визе, хотя до этого я был в США раз семь. Думаю, это связано с нашим стремлением открыть в штате Нью-Йорк свое представительство.
— А зачем вам там представительство?
— Поучаствовать в техническом обеспечении миротворческих операций ООН, предложить нашу технику.
— Не хотят пустить конкурента на свою территорию, понятно. А какое американское ведомство вами, скажем так, занимается? Пентагон?
— Думаю, прежде всего ЦРУ. Мы опровергли американские прогнозы. Они предсказывали нам падение. Почему бы нет? Экспорт машинно-технической продукции падает, а вооружений — растет; объем производства высокотехнологичной продукции падает, а экспорт вооружений — растет. Наш военный бюджет не сравним с американским, армия в плачевном состоянии, в военно-промышленном комплексе масса проблем. Все это косвенно должно отражаться на экспорте вооружений. А он увеличивается. Они обозначали этот феномен новым термином: "котелкины" — kotelkins.
— Так чем все же объясняется этот феномен?
— Видимо, мы создали правильную концепцию развития торговли оружием. Еще в 1993 году, еще не будучи в "Росвооружении". Она оказалась жизнеспособной. А в перспективе — вывод на международную арену самостоятельных российских финансово-промышленных групп. Это комплекс разработчиков военной техники, производителей (набор предприятий, "завязанных" на общую идею), испытателей, а также финансистов (частично МО, частично банковские структуры).
— А "Росвооружение"?
— Знаете, как ребенка учат кататься на велосипеде? Сначала бежишь рядом, а потом отпускаешь.
— Сейчас какая стадия?
— Сейчас "Росвооружение" едет на велосипеде и держит на раме финансово-промышленные группы. Как детей. Но вскоре пара детей начнет, думаю, самостоятельно крутить педали.
— Кто?
— Группа Сухого и "Сплав" (система залпового огня). Если все будет в порядке...
— Вы уже второй раз оговариваетесь — "если все будет в порядке". Вы имеет в виду выборы?
— Во-первых.
— А во вторых — собственное будущее? Есть основания для беспокойства? Вы же отличники...
— Когда мы встречались в последний раз, помните?
— Помню, год назад. Тогда был скандал вокруг "Росвооружения", правда, он касался периода еще до вашего прихода в ноябре 1994-го. Но и вас проверяли. В памяти осталось, что вы вернули какие-то премии, которые вам были выплачены.
— С тех пор предпочитаю не получать премии. Прошел год. Снова пошла волна. Опять подняли документы годичной давности, по которым уже есть заключение Главной военной прокуратуры. Мы как-то подсчитали, что ни дня без комиссий "Росвооружение" не провело. Я даже создал в бухгалтерии специальную группу помощи комиссиям.
— Никаких новых претензий?
— Завышенные зарплаты.
— У вас система — зарплата плюс премиальные. Сколько это получается в среднем в месяц?
— Порядка 4 миллионов. Сопоставимо с любой другой внешнеторговой организацией. Но если человек плохо работает, то он лишается премии. За полгода лишены премий 114 офицеров и 167 гражданских лиц.
— Премии выплачиваются, видимо, из доходов. Как они распределяются?
— В прошлом году 21 процент доходов пошел на финансирование предприятий, 26 процентов — на продвижение продукции, 44 процента — на налоги и отчисления в бюджет и 9 процентов — в фонд зарплаты.
— А каков был доход госкомпании?
— 190 миллионов долларов.
— Значит, в бюджет ушло около 80 миллионов?
— Более 80 миллионов. А в фонд зарплаты, Пенсионный фонд и прочее — 17 миллионов.
— И при этом компромат на вас продолжают искать. Может, вы поэтому и надели генеральский мундир — увеличивает сопротивляемость?
— Ну, это вы перемудрили. Может, это я вам хотел понравиться!
НАТАЛЬЯ Ъ-ГЕВОРКЯН