Военный министр Российской Империи генерал А. Н. Куропаткин имел возможность наблюдать последнего русского императора в непосредственной близости в самых разных ситуациях, и записи в его дневнике рисуют портрет реального Николая II
16 февраля 1903 года.
Я говорил Витте, что у нашего государя грандиозные в голове планы: взять для России Маньчжурию, идти к присоединению к России Кореи. Мечтает под свою державу взять Тибет. Хочет взять Персию, захватить не только Босфор, но и Дарданеллы. Что мы, министры, по местным обстоятельствам задерживаем государя в осуществлении его мечтаний, но все разочаровываем; он все же думает, что он прав, что лучше нас понимает вопросы славы и пользы России...
10 августа 1903 года.
Сейчас пил чай с царской семьею. Государь был очень в духе. Много говорил. Смеялись много тому, что Гессе (дворцовый комендант, начальник охраны императора.— "История") упал в толпе... За чаем Ольга Александровна довольно больно укусила государя своими белыми зубами за руку, Государь вскрикнул и дал ей хорошего пинка, но сделал это в высшей степени любовно. Любовно смотрит на Ольгу Александровну и государыня...
31 августа 1903 года.
Вчера окончились царским смотром маневры войск варшавского военного округа... Государь вчера высказал мне свое полное довольство войсками варш. в. округа. Вынес, как он говорил, отрадное впечатление с парада. Говорил о разных национальностях в нашей армии. С доверием относится к магометанам. Не верит особо полякам. Несколько брезгливо относится к белорусам и вполне презрительно к евреям...
3 января 1904 года.
Докладывал о посылке калмыка, подъесаула Уланова, в Тибет разузнать, что там делается и особенно что там делают англичане. Государь соизволил, чтобы это была частная поездка на свой страх и риск. Приказал посоветовать Уланову "разжечь там тибетцев против англичан". О таковом приказании государь сказал, чтобы я не говорил Ламсдорфу (министр иностранных дел.— "История").
13 января 1904 года.
Несомненно, что государь продолжает верить в мирный исход конфликта (с Японией, требовавшей разрешить высадку ее войск в контролируемой Россией Корее.— "История") и продолжает быть настроенным миролюбиво. Но несомненно и то, что в нем все растет и растет вообще враждебное чувство к Японии. Он скрывает от всех нас с удивительным самообладанием. Растет неприязнь и к Англии. Он радуется возможности, что англичане будут побиты в Тибете. Я разочаровывал его на этот счет и говорил, что, если посланные с Юнгенебендом три батальона будут побиты, в чем я сомневаюсь, англичане пошлют 10, но настоят на своем; что тибетцы не буры и драться не умеют. Государь говорил про природу и трудности движения, про падеж обоза. Я уговаривал также государя завтра при приеме подъесаула (калмыка) Уланова, посылаемого нами в Тибет на разведку о положении дел, быть осторожным в словах. Указывал, что надо помнить пример посольства Столетова в 1878 году в Кабул к Шир-али-Хану. Столетов наобещал Шир-али-Хану помощи русских в борьбе с англичанами. Шир-али поверил, начал борьбу с англичанами. Мы, конечно, никакой помощи не дали, чтобы не вызывать европ. войны, и в результате Шир-али пал, англичане заняли Кабул и Кандагар, и 25 лет афганцы не могут забыть этого шага с нашей стороны...