В госпиталь Приволжского военного округа, расположенный в Самаре, привезли первую партию раненых из Чечни — 18 солдат и офицеров. Они говорят, что командование скрывает реальные цифры потерь — несмотря на то что война пока ведется на равнине, где федералы благодаря авиации и бронетехнике имеют неоспоримое преимущество, уже сотни военнослужащих погибли в боях. С подробностями — ТАТЬЯНА Ъ-ФЕДОРОВА.
"Большинство доставленных из Чечни бойцов находились в тяжелом состоянии,— говорит главврач госпиталя Владимир Молоков.— У одних — осколочные ранения, другие попали под пули снайперов. Все ранения получены во время реальных боев, самострелов не было".
В отделение травматологии находятся четверо бойцов, поступивших из зоны конфликта. Сергей из Брянска лежит с переломом и ранением ноги. Он служил в бригаде спецназначения внутренних войск, каких в России всего четыре. "Наша бригада считается элитной, и платили нам больше, чем обычным солдатам,— рассказывает он.— Хотя еды и патронов все равно не хватало. То, что показывают по телевизору, просто красивая картинка, которая не имеет ничего общего с тем, что происходит на самом деле".
Прежде чем ответить на вопрос о реальных потерях федеральных сил, Сергей просит не называть его фамилию. "У нас в бригаде было 1200 человек,— говорит он.— Когда я получил ранение, убито и ранено было уже процентов семьдесят солдат и офицеров. И это несмотря на очень хорошую подготовку. Ведь наши ребята были не новички. У каждого по несколько командировок в 'горячие точки'". (По официальным данным, за время боевых действий в Чечне федеральные силы потеряли убитыми 257 и 683 раненными.)
Своим родителям о ранении Сергей сообщать не стал. Предпочитает их не расстраивать. "Когда поправлюсь, тогда и узнают",— говорит он. Врачи предполагают, что Сергею придется провести на больничной койке около шести месяцев.
19-летний танкист Алексей Мельчуков родом из Бурятии. Осколком снаряда ему пробило ладонь. Говоря, Алексей постоянно смотрит в пол и отвечает на вопросы тихим, едва слышным голосом. "Страшнее всего было въезжать в села,— рассказывает он.— Практически все дома разбиты. В подвалах прячутся старухи. Большинство населения голодает. Смотрят на нас как на зверей. Я сам видел, как за винтовки брались женщины и подростки. Очень трудно разобрать, кто там действительно боевик. Днем все мирные, а как только наступает ночь, они начинают в нас стрелять. Говорят, так было и в Афгане".
На вопрос, как обеспечена армия, Алексей отвечает так: "Все зависит от командиров. Кто догадался взять с собой 'спальники', теперь горя не знают. В боевых условиях палаточный лагерь не разобьешь. Большинству же приходится спать на земле, а теперь стал холодно, так что не очень-то отдохнешь. Хорошо тому, с кем идет техника, можно на машинах поспать".
В соседней палате лежат еще двое раненых из Чечни — Николай, который отказался назвать свою фамилию, объясняя это тем, что ему еще предстоит увольняться, и Александр Пензин. У обоих ранения рук, оба до отправки в зону боевых действий служили в Приволжском военном округе.
Николай был ранен в районе Гудермеса при разрыве снаряда. Из боя его вытащил как раз Александр Пензин. А через несколько минут он и сам был ранен выстрелом снайпера. У обоих самое яркое воспоминание о войне — чеченские окопы. "Взяли мы укрепление и заглянули в окоп — мама родная, чего там только нет. Жрачки всякой навалом, сигарет... Причем все импортное, в целлофановых красивых упаковках. Нам такое и не снилось. У нас обычное меню — гречка, сечка и горох. Боевики намного лучше нас одеты, обуты и накормлены. Да и оружие у них получше нашего. Снайперские винтовки последнего образца — это в порядке вещей".
В отделении сосудистой хирургии лежит тяжело раненный Александр Юдин. Ему девятнадцать. Уже в госпитале Александру ампутировали ногу, а сейчас врачи пытаются сохранить ему руку. Кроме того, у него многочисленные осколочные ранения в живот и спину. У койки сына постоянно дежурит его отец — Григорий. Он рассказал, что Александра призвали в армию год назад из Татарстана. Служил в артиллерийских войсках. Ранения получил, когда войска форсировали Терек. "Отправляли в армию нормального здорового мальчишку, а теперь он калека,— говорит отец солдата.— Сейчас сделали первую операцию. А сколько их еще будет?!"
В ближайшие дни в Самару должен прибыть еще один "борт" с ранеными из Чечни. По неофициальной информации, на этом же самолете доставят и первые гробы.