Вся светская жизнь Москвы переместилась на время Олимпиады в Турин, и с этим следовало считаться. Я нашел маленькое уютное кафе на небольшой улице. Столик у окна. Рядом барная стойка. Обслуживает хозяин. Мне было хорошо здесь. Прежде чем начать писать, я подумал о том, как же плохо, что у нас в Москве нет таких трогательных маленьких семейных кафе. Совсем не в центре города, где владелец вправе рассчитывать на неприличную прибавочную стоимость, а вот именно здесь, в туринском Митино.
Я заказал капуччино, потом еще раз капуччино, потом ристретто. Потом я расплатился. Через час я закончил и пошел было к выходу, раскланявшись с хозяином и хозяйкой, как вдруг понял, что у меня нет бумажника.
Я подумал, что бумажник, конечно, где-то в куртке, и пока поиски еще были в разгаре, понял: не найду я его. Это вдруг тоже бывает, вдруг осознаешь раз и навсегда.
Бумажник я, расплатившись, положил в карман куртки. Там было довольно (для меня) денег, документы и прежде всего водительское удостоверение. Его мне было жальче всего остального. Но в тот момент меня бесила только одна мысль: какая сволочь это сделала?
Дело в том, что сделать это не могла никакая сволочь. Я повесил куртку на стул, который стоял рядом со мной. Куртка все время была в поле моего зрения. Напротив меня сидел мой товарищ. Заснул он только в последние десять минут. За стойкой стоял хозяин, который теперь мило растерянно улыбался. Рядом все это время не было ни одного посетителя. Ну кто это мог сделать?! Только я сам, что ли? Но за себя я был готов поручиться.
Я вызвал карабинеров. Они приехали довольно быстро и сразу сказали, что надо срочно заявить по месту жительства. Я оторопел. Мне казалось, что я могу услышать эту фразу от кого угодно, но только не от итальянских карабинеров. Вообще-то авторские права на эту фразу давно должны были зарегистрировать наши милиционеры.
Я спросил, какое место жительства они имеют в виду. Может быть, Москву? Нет, они имели в виду мой отель. Я категорически отказался ехать туда. Я думал, они предложат теперь расстаться друзьями, но они пожали плечами и с демонстративным вздохом сели составлять протокол сами.
Только после этого мы расстались друзьями. Бумажник, конечно, так и не нашли.
Рубрика моя в «Огоньке» называется «О своем». Ну так вот, эта история точнее всех остальных, что в ней были рассказаны, соответствует этой рубрике. Я рассказал о своем. Это был мой бумажник. Мой!