№ 6 / февраль 2004
Кручу гайки, а диплом пылится
Прочитал я о «первом по-настоящему свободном» поколении 90-х, набрался смелости и решил написать вам. В прошлом году я окончил колледж и с новеньким дипломом (техник-механик пищевых производств, могу работать на любом производстве) пошел устраиваться на работу. Куда бы ни обратился (даже в областной центр), везде нормальные должности заняты. Сидят мастерами и начальниками смен предпенсионники или вовсе пенсионеры. Их, конечно, трогать нельзя, им жить не на что. В любой газете, хотя бы в «Уральском рабочем», вы обязательно прочитаете об их несчастной жизни. Короче, полгода я мыкался и не нашел работу по специальности. Слесарем — пожалуйста, а ИТР не требуются. И я пошел в слесари, кручу гайки, а диплом пылится, жду, когда свалит на пенсию наш старый механик. Ему к пенсии зарплата капает, у него квартира, сад за городом и машина, а у меня комната пополам с братом у родителей, где даже музыку не включишь. И жилье ему дали за просто так, и в транспорте он едет бесплатно, и учился он задаром, а мое обучение матери в копеечку влетело. Он получил распределение в соответствии с дипломом, а я кинут в свободный полет на развалины советской экономики. И лечится он по льготным рецептам. Ну и так далее. Так кому сочувствовать надо? О нас, молодых, кто-нибудь в стране думает? У меня дед был ветераном войны, болезни и раны его всю жизнь мучили, он умер, когда мне десять лет было. Я его уважал. Так он чужой век не заедал, а на пенсию ушел день в день. Потому что воевал и работал с полной отдачей. И стеснялся лезть без очереди. Таких, как мой дед, уже на свете нету. А те, кто сейчас свои права качает и злится на весь мир за свою старость, просто раздражают. Конечно, старики не этого хотели, когда страну строили, но я-то и вовсе соску сосал, когда они позволили ее растащить. Теперь они бедные, а мы, получается, кто? Чуть что, клеймят: какая черствая молодежь! И музыку мы слушаем ужасную, и Льва Толстого не читаем, и одеваемся как придурки, и (о, ужас!) свободно говорим о сексе. Дайте жить нам! Должны же вы понять: нельзя занимать рабочие места до глубокой дряхлости. В стране, построенной вами, черт возьми, слишком мало рабочих мест!
Денис Н., Кировград, Свердловская область
№ 8 / февраль 2004
Если нельзя иначе
По поводу «Жизни со страхом» и всяких там фобий. Сегодня страх на всех один — терроризм. Я часто бываю за рубежом и вижу, как Европа или Америка перестраивают повседневную жизнь из-за его угрозы. Известный пример: мусорные баки в Париже. Я был в Париже как раз в 1996 году, после тех ужасных взрывов. На моих глазах мусорки, куда могли заложить бомбы, закрывали или заменяли прозрачными пакетами. Тогда же запретили парковаться у школ, детсадов, больниц. В Лондоне я наблюдал то же: запрет парковаться у некоторых важных зданий, перед Вестминстерским дворцом — бетонные блоки, чтобы террористы не влетели на заминированном автомобиле. Более того, лондонцы знают, что делать в случае теракта, как отличить террориста по внешнему виду и поведению, им это доводили по телевидению, через газеты. Недавно летал в Нью-Йорк. Там есть двухъярусный мост. После 11 сентября все грузовики едут только по верхнему ярусу — в грузовике может быть взрывчатка, и если она взорвется, то не повредит несущих конструкций моста. А как изменились аэропорты! Теперь багаж на тротуаре оставлять нельзя — вдруг там бомба. Да и ботинки заставляют снимать, проверяют, запах тот еще, но никто не возмущается. Как видите, там охотно меняют жизнь, если уж нельзя иначе, и не винят в этом власть. Власть говорит: у нас есть такая-то проблема. И общество отвечает: давайте ее решать, вы со своей стороны, а мы со своей. Неудобства? Ничего, привыкнем. И привыкают, и решают — вот чему завидую-то. У них прекрасно отлажен механизм диалога и совместного решения проблем. Почему у нас этот механизм ржавеет? Почему до сих пор паркуемся где попало? Почему возмущаемся проверке документов? И почему во всем и всегда виним только власть?
Виталий КОРОЛЕНКО, бизнесмен, Москва
№ 5 / февраль 2004
А он все про «Зарницу»...
Я радуюсь теперешней жизни детей, у них есть все, о чем недавно и мечтать не смели. Вот у моего внука и ролики, и современный компьютер, умные книжки, для него и художественная школа, и английский клуб, и отдых где хочешь — а ведь он растет без отца. Но однажды мама, моя дочь, рассказала ему про «Зарницу», была в советское время такая игра у школьников. Рассказала, как ее пионерский отряд занял первое место. И поехали они на всесоюзную «Зарницу» в Днепропетровск. Жили в летних лагерях на берегу Днепра. Подружилась с девочкой из Азербайджана, а спустя год она приехала к нам в гости. Внук слушал, затаив дыхание. Проходит день-другой, а он опять про «Зарницу»: «Мам, а вы с компасом искали, а костер жгли?» И я понимаю, что нашей детворе нужна объединяющая игра или какое-то совместное дело, чтобы рисковать, соревноваться в смекалке, спорте и т.д. Уж очень они закомпьютеризированные. Я не во всем согласна с А. Гамаловой (статья «Мучебники»), мол, школа пусть учит предметам по веселым учебникам, а воспитывают родители. У меня другая точка зрения: в школе должны быть учителя и должны быть воспитатели. Учителя есть. И хорошие. А где взять воспитателей, любящих детей, с кем ребенок может поделиться и получить дельный совет?
Людмила БАРАНОВА, Барнаул
№ 2 / январь 2004
Не хочу быть, как все
Согласна, главная причина недовольства собственным весом и телом кроется в навязанных обществом стереотипах. Я никогда не была худой. Может, только в самом раннем детстве. При переходе в сознательный возраст я смирилась, научилась любить себя такой, какая я есть, смеяться над худышками, выставляющими напоказ прутики кривеньких ног, научилась выбирать правильную одежду. Не крохотные юбочки и не бесформенные мешки. Попробуйте сказать, что я не красива! Но поддержки очень не хватает. Ведь все уверяют, что надо быть худой. Надеюсь, что эта дурная мода на дистрофиков пройдет. А всем фигуристым дамам рекомендую посетить Египет или Таиланд. Море комплиментов гарантирую!
Елена К., Москва