Известный телеведущий оказался в «Последнем герое» на острове среди звезд эстрады. А исполнял песни один
Кто-то из звезд собирался потратить деньги на новый диск. Но я и предыдущие-то диски не слышал!
За последним героем — телохранительницей Яной Волковой — просили не занимать. Игра на Первом канале закончилась. В Карибском море, на панамском острове Бокас-дель-Торо, телекомпании разных стран провели уже одиннадцать игр. Четыре вышли в российском эфире. В последней программе наряду с обычными участниками соревновались известные люди — актриса Екатерина Семенова, Максим Покровский из группы «Ногу свело», ДеЦл, Жанна Фриске, Влад Сташевский... Удачно вписался в панамскую природу и ведущий программы «В мире животных» Николай Дроздов.
В «Последнем герое» Николай Николаевич заметил, что у кого-нибудь, наверное, возникнет вопрос: «Как может профессор Московского университета, академик нескольких академий бегать, прыгать со связанными ногами?..» И сам же ответил на это: «Я считаю, одно другому не мешает».
«Огонек» тоже так считает. Поэтому задавал Николаю ДРОЗДОВУ другие вопросы.
— Вы на острове восхищались любой букашкой. Но ведь вы, наверное, единственный участник проекта, для которого остров не был экзотикой?
— Для меня он тоже экзотика. Просто для многих это было первое столкновение с чем-то необычным, а для меня — нет. Я люблю экзотику. И знаю разные виды экзотик.
— Вы согласны с тем, что программа «Последний герой» построена по законам животного мира: борьба за выживание, соперничество?
— Не сказал бы. Это очень интересное психологическое соревнование между людьми. Физической борьбы там мало. Спортивные задания давались, но соревнования были командными. Лишь в последние три дня оставшиеся шесть участников соперничали персонально друг с другом. Я понял, что этого периода надо избежать, и попросил вождя меня отпустить.
— До поездки на остров слышали ли вы когда-нибудь, как поют ДеЦл, Жанна Фриске, Сташевский?
— Единственный, кого я видел на экране, это Сташевский. Фамилии других я, конечно, слышал. Но песни — нет. Это не мой жанр. Я люблю народные песни. Причем всех народов мира.
— Чем объяснить, что на острове, где собралось столько профессиональных исполнителей, пели только вы?
— Думаю, объясняется это как раз тем, что их пение очень профессиональное. Требует «минусовки», аудитории: ручки вверх, все машут... Не говоря уже о гонораре, который звезды привыкли получать за выступление. А просто посидеть и попеть «Снова замерло все до рассвета» они, видимо, не могут. Они даже этих песен не знают. Когда я пару раз предложил вечером попеть у костра, ни одна звезда не захотела. Мы с другим участником — Сашей Матвеевым — спели «Ой, мороз, мороз...». И повисла такая гнетущая тишина. Но надо учитывать, что и обстановка там была другая. Одно дело петь за столом: еда, выпивка, веселая компания. А мы сидим: жрать нечего, костер еле горит, дождь начинается... Тут не до песен.
— В программе было упомянуто, что вы взяли с собой на остров какие-то мешочки. Чем вы их заполняли?
— В мешочки все время приходилось запрятывать лягушек, жаб, жуков, скорпионов, крабов. Кого-то мы собирали, чтобы съесть. Кого-то — чтобы наблюдать: оператор снимал, а потом мы отпускали животное.
— Привезли какую-нибудь живность с собой в Москву?
— Не удалось. Там очень строгое природоохранное законодательство.
— А куда делся удав Кеша, который жил с вами на острове?
— Выпустили обратно в природу. Когда его брали на остров, получали специальное разрешение. Хотели получить разрешение и на вывоз. Даже оформили какую-то бумагу, но она оказалась недостаточно легитимной. И в аэропорту Кешу забрали. Но я не очень жалею об этом. Уже прошел тот период, когда мне хотелось не только наблюдать за животными, но и содержать их дома.
— Но дома вы все-таки животных держите. В письмах ваших родных на остров упоминались мыши, пауки...
— Я держу самый минимум. Для души нужно одну змею, одну ящерицу и двух пауков-птицеедов. Пауков зовут Телемах и Пенелопа (Пенелопа, напомню, — это жена Одиссея, а Телемах — их сын). Змею зовут Клеопатра, а сцинка (ящерицу) — Цезарь.
Я очень люблю экзотических животных. Взять пушистенького, симпатичного зверька мне неинтересно. Хочется чего-то страшного, необычного. У меня есть хороший приятель — англичанин Нейджел Марвин, с которым мы в конце 80-х — начале 90-х снимали фильм о природе России «Царство русского медведя». Я был тогда у него дома в Бристоле, где содержались змеи и пауки. Он работает на ВВС, снял сериал о самых страшных животных мира. Сейчас я с таким удовольствием озвучиваю его новейшие серии. Называются они «Прогулки с морскими чудовищами» и «Прогулки с динозаврами. Новый вариант». Это сочетание виртуальной съемки с реальной. Нейджел говорит, что всех современных страшных животных уже снял, а теперь еще с доисторическими чудовищами играет.
— Для обычного человека чудовищно выглядит даже то, что предлагалось съесть родственникам участников «Последнего героя», когда их привезли на остров. Ваша жена Татьяна Петровна до этапов конкурса, когда надо было съесть глаза тунца, щупальцы осьминога, каких-то червяков и живого таракана, не дошла. Вы ей не позволили?
— Да. Конкурс для родственников был очень тяжелым: их заставили съесть девять блюд. И все — сырыми. Первое блюдо — лангуста — жена сжевала. Даже второе съела — горькую икру тунца (это, кстати, не показали). Но я ей сказал: хватит, все равно ты до финиша не дойдешь. А только победитель мог остаться на острове на одну ночь со своим близким. Остальным не дали даже за руки подержаться. У Жанны Фриске оказался такой ломовой парень, который все сожрал — вплоть до таракана и червяка. Он и потом на острове спрашивал, есть ли что еще съесть? Мы говорим: «Ничего нет». Он очень расстроился.
— Вы тоже съели на острове не совсем привычную для вас пищу — мясо. Известно, что вы вегетарианец. По принципиальным соображениям 30 лет не едите мясо?
— Принципов у меня особых нет. Просто не люблю мясо. В отличие от рыбы мясо млекопитающих очень плотное, переваривается медленнее, требует больших затрат энергии, содержит больше шлаков. Ну а на острове желудок очистился. Особенно после отравления лягушками... Врач говорил, это так полезно, что вас выворачивало, — вышли шлаки за многие годы.
— Случай с отравлением лягушками вошел даже в песенное творчество. У Максима Покровского в его песне о не последнем герое есть такие слова: «Пускай насмехается сытый над тем, кто сварил ядовитый бульон из лягушек и жаб». Вы сами это варево тоже пробовали?
— Если бы я других накормил, а сам не съел, это было бы большим свинством. Они меня очень осудили бы. А так я сам себя сильно винил, что не уследил. Хотя теоретически все сделано было правильно: если даже у ядовитой жабы снять шкуру, мясо ее не будет ядовитым. Но если снимать шкуру плохо, как мы с ДеЦлом делали, и перенести яд на мясо, оно становится ядовитым. Обработка была неправильной.
— Как специалисту вам интересно было на острове?
— Конечно. Я же в Центральной и Южной Америках почти не был. Только два месяца провел на Кубе — четверть века назад. На Панамском перешейке ни разу не оказывался. Для меня все было интересно. Хотя всех этих животных я знал по книгам, фильмам. Так что для науки я никаких открытий не сделал, но сам получил громадное удовольствие, наблюдая за животными в природе. Впечатлениями делюсь на своих лекциях в МГУ и в передаче «В мире животных».
— В передачу вы уже включили сюжеты о вашем пребывании на острове. В частности, посещение острова Птиц. Будет что-то еще?
— Будет. Мы заранее договорились, что по окончании проекта нам дадут кадры. Мы удава Кешу еще не показывали, пойманную акулу...
— Ту, которую не захотела есть участница проекта Яна?
— Да, мы тогда решили, что лучше останемся голодными, но конфликт погасим. Я сам вынул крюк из пасти акулы и проводил ее. Хотя, конечно, Яна была не права, когда говорила, что акулы, как дельфины. Это рыба. Примитивная. Интеллектуального в ней ничего нет. В отличие от млекопитающих дельфина и кита. Акул добывают и будут добывать дальше. Но что, мне надо было в той ситуации лекцию прочитать Яне? Я видел, что она расстроена.
— Вам не хотелось бы вести передачу «В мире животных» не из студии?
— Конечно, передачи о природе лучше вести прямо с самой природы. Но сейчас другая тенденция. Нам сделали новую громадную студию. Ее собирают, потом разбирают. Надо за один день, пока она собрана, записать сразу шесть передач. Это не то, что было раньше, когда передачи шли в примитивных студиях: стол, книжные полки, на которых стоят картонки с корешками «Карл Маркс», «Фридрих Энгельс» (на самом деле это были пустые коробочки). Потом мне Юрий Сенкевич сказал: «Ну что вы все в студии сидите? Идите в природу!» Камеры стали более подвижными. Это был замечательный период: начинаешь передачу прямо в лесу. Конечно, я очень признателен Первому каналу, что мне соорудили новую студию. Но, с другой стороны, я очень люблю куски программы, которые мы снимаем на природе.
— Вы защитили докторскую четыре года назад. Телевидение не давало возможности сделать это раньше?
— Да, я защитился, когда мне уже было за шестьдесят. Хотя диссертация лежала практически готовой уже лет двадцать. Я написал монографию о пустынях мира. Надо было ее доработать и защитить, но все некогда было. Потом уже меня мои коллеги взяли за шиворот. Сказали, хватит валять дурака.
— А разве коллеги относятся к телевидению, как к дуракавалянию?
— Поначалу такое было — посмеивались. Сейчас уже нет. Я во все передачи приглашаю ученых. Они с удовольствием выступают, видя в этом возможность популяризации знаний. Кроме того, поняли, что телевидение — это серьезный фактор общественного признания.
— В какой-то мере общественного признания добивается и победитель игры «Последний герой». Телохранитель Яна хочет потратить выигрыш на строительство приюта для животных. При выборе победителя для вас было важно, на что он планирует израсходовать призовые?
— Несомненно. Саша Матвеев говорил, что построит церковь. Кто-то из звезд собирался потратить деньги на новый проект, выпустить новый диск. Но я и предыдущие-то диски не слышал! Ясно, что меня больше порадует, если победитель построит церковь или приют.
— Вы хотели бы поучаствовать в новой игре Первого канала?
— С удовольствием. «Большое приключение» будет проходить на северо-востоке Намибии, в замечательном уголочке. Так хочется поехать туда. Но никто же не возьмет участвовать в игре два раза подряд.
Юлия ЛАРИНА