МЫ САМИ РЫЛИ ЭТИ ЛАБИРИНТЫ

Шахта «Нагорная», бывшая «Беринговская». На прежней шахте себестоимость угля была 1500 рублей за тонну. Такая большая себестоимость возникла за счет больших долгов кредиторам. Теперь же себестоимость несколько снизилась за счет того, что кредиторов попросту бортанули

МЫ САМИ РЫЛИ ЭТИ ЛАБИРИНТЫ

Экономика Чукотки проста и незамысловата. Берется нерентабельное предприятие, скажем шахта, опутанная долгами как шелками. Ликвидируется — банкротится как нерентабельная. А на ее месте тут же возникает новое предприятие — тоже шахта, на базе того же угольного разреза, с теми же рабочими. Но с новым названием. Чистенькое, без долгов, предприятие. Поначалу, конечно, без долгов. Потому что с первого дня новая шахта начинает эти долги наращивать.

Такова, например, шахта «Нагорная», бывшая «Беринговская». Себестоимость тонны угля на прежней шахте была 1500 рублей за тонну. Такая большая себестоимость, приведшая к закрытию шахты, возникла за счет больших долгов кредиторам за купленное оборудование. Теперь же себестоимость несколько снизилась за счет того, что кредиторов попросту бортанули. У новой шахты незапятнанная репутация и новенький директор — Черевань Виктор Иванович, которого переманили сюда из Донецка, пообещав зарплату в тысячу долларов. Однако Виктор Иванович трудится здесь с мая месяца, а зарплаты такой еще не видел. За все это время случилась ему одна зарплата размером в пять тысяч — и все. В пять тысяч рублей.

Мы сидим с Виктором Ивановичем в его большом директорском кабинете и калякаем за жизнь нашу скорбную. Прикидываем и так и сяк, как спастись. И надо ли спасаться.

— Какая себестоимость тонны угля сегодня? — повторяет мой вопрос директор Черевань. — Так сразу не ответишь. Чтобы была низкая себестоимость, шахта должна работать в четыре смены — круглосуточно добывать уголь. Если шахта уголь не добывает, она сразу становится нерентабельной.

— Ясен перец!

— Вот сейчас из-за нехватки напряжения в сети мы уголь добывать в полном объеме не можем. У нас же комбайны, конвейеры на электричестве.

— А напряжения нет, потому что вы не даете местной станции угля, поскольку им нечем расплачиваться? Я правильно понимаю диспозицию?

— Нет. Уголь мы им поставляем. Без угля станция не стоит. Вы правы только частично, а именно в том, что они нам денег не платят за этот уголь.

— Тогда почему станция не дает тока?

— Станция не работает, потому что оборудование старое, сто раз изношенное, котлы выбрасывать пора. Это первая причина. А вторая — люди там просто не хотят работать. Им зарплату все равно не платят, чего им задаром работать? Тут такая парадоксальная картина создалась... Энергетики 2 миллиона должны нам за уголь и 8 миллионов — за электроэнергию.

— Энергетики с электростанции должны вам за электроэнергию, я не ослышался?

— Нет. Именно так. У нас есть своя дизельная электростанция, которая через станцию снабжает энергией поселок энергетиков — их жен, детей...

— Ладно, вернемся к шахте. Какая сейчас себестоимость тонны угля?

Директор тяжело и протяжно вздохнул:

— 646 — 650 рублей за тонну.

— А продаете почем?

— Продаем по 612 рублей за тонну.

— Ниже себестоимости?

— Ну да. А дороже никто почему-то не берет. Рынок. Ходят, правда, слухи, что наш уголь нужен кому-то за границей, но это все одни слова.

— Та-ак... Вы только не падайте в обморок, отнеситесь к моему сообщению мужественно, но мой экономический анализ показывает, что вы зря возродились: ваша шахта вообще нерентабельна!

— Это зависит опять-таки от объемов добычи. Если мы будем добывать 200 тысяч тонн, себестоимость будет 408 рублей. Если будем добывать 150 тысяч тонн, себестоимость — 550 рублей. Чем меньше тонн, тем больше себестоимость. Чем больше тонн, тем себестоимость ниже.

— А сколько нужно всего угля Чукотке?

— 400 тысяч тонн. «Анадырская» должна давать 200 тысяч, и мы 200 тысяч. Нас это устраивает.

— Наверняка этот подсчет еще советских времен, когда здесь жила масса народу, работали горно-обогатительные предприятия. Но теперь, когда превалирует точка зрения, что отсюда нужно вывезти максимум народу и добывать все, что можно тут добывать, вахтовым методом, столько угля да и электростанций, наверное, не нужно. Может, и не нужен вовсе северный уголь, так же, как оказались невыгодными северный вольфрам и северное олово? Выяснилось, что вольфрам и олово дешевле в Китае покупать, чем отсюда возить. Может, и уголь не стоит тут добывать?

Долгая тяжелая пауза.

— Может, и не стоит...

Александр НИКОНОВ