Несмотря на существенный рост мировых цен на нефть, российские компании не торопятся вкладывать деньги в увеличение объемов нефтедобычи. Почему? Этот вопрос корреспондент "Коммерсанта" ПЕТР Ъ-САПОЖНИКОВ задал директору Центра стратегических исследований ТЭКа СЕРГЕЮ ГЕНЕРАЛОВУ.
— Сергей Владимирович, рост цен на нефть привел к увеличению объемов инвестиций в российскую нефтяную промышленность?
— Да, но очень ненадолго. С одной стороны, объем прямых иностранных инвестиций в нефтяную промышленность России за первую половину этого года составил без малого $1 млрд — это почти в пять раз больше, чем за аналогичный период прошлого года. С другой стороны, несмотря на быстрый рост инвестиций в первой половине текущего года, годовой прогноз общего объема инвестиций не столь оптимистичен. Так, согласно прогнозу Минэкономики, рост общего объема инвестиций в нефтепереработку составит 111%, а в нефтедобычу — всего 104% от уровня прошлого года. Еще весной--летом, после того как цены на нефть пошли вверх, многие компании разработали масштабные инвестиционные программы, предусматривающие развитие собственных производственных мощностей и приобретение новых. Однако скоро они были вынуждены отказаться от этих планов.
— Почему — ведь цена на нефть не снизилась?
— Причина в действиях властей. Правительство сделало все, чтобы в том или ином виде уменьшить дополнительный доход нефтекомпаний, образовавшийся за счет повышения мировых цен. Во-первых, компаниям под давлением Минтопэнерго постоянно приходится сокращать экспорт нефти — по крайней мере официально. Значит, и объем полученной валютной выручки находится на более низком уровне, чем он мог бы быть.
Во-вторых, правительство решило пополнить федеральный бюджет с помощью экспортных пошлин. В настоящее время ставка пошлины составляет 7,5 евро с тонны, в то время как в апреле--мае было всего 2,5 евро. Это снова уменьшило объем средств, которые остаются в распоряжении компаний.
В-третьих, Минтопэнерго заставляет компании выполнять балансовые задания и поставлять большую часть добытой нефти российским потребителям по "внутренним" ценам. Причем эти поставки оплачиваются далеко не всегда, и компании вынуждены компенсировать потери за счет выручки от экспорта.
В-четвертых, правительство ввело запретительные пошлины на экспорт ряда нефтепродуктов. С помощью этого механизма власти вынуждают компании либо поставлять топливо по низким ценам — и зачастую без оплаты — внутренним потребителям, либо изымают значительную часть выручки в бюджет. Вывоз за рубеж некоторых видов горючего полностью запрещен. Его опять же приходится реализовывать через внутренний, совершенно неплатежеспособный, рынок. И в этой ситуации нефтяники вынуждены компенсировать потери доходами от экспорта.
Нельзя забывать и о том, что с 1 августа правительство обязало компании платить все налоги "живыми" деньгами. Учитывая, что их внутри страны крайне мало, выручка от экспорта уходит на выплату всех налогов, в том числе относящихся к деятельности компаний на внутреннем рынке.
Часть средств, полученных компаниями, пошла на погашение взятых ранее кредитов. Таким образом, средств, которые сами компании могли бы инвестировать в производство, остается крайне мало. Кроме того, по имеющейся у меня информации, нефтяные компании, опасаясь введения с 1 января будущего года новых налогов и сборов, вынуждены уменьшить инвестиции в производство, чтобы иметь резерв на тот случай, если их заставят платить в госказну еще больше, чем сейчас.
— Соответственно, роста добычи нефти в ближайший год ждать не приходится?
— Я думаю, в нынешних условиях не следует рассчитывать на бурный рост производства в нефтяных компаниях. Напротив, в этом году ожидается небольшое снижение добычи по сравнению с 1998 годом. При этом я надеюсь, что добыча стабилизируется на сегодняшнем уровне и он станет фундаментом для дальнейшего развития.