К СОЖАЛЕНИЮ, ЭТИХ ФИЛЬМОВ ВЫ НЕ УВИДИТЕ

К СОЖАЛЕНИЮ, ЭТИХ ФИЛЬМОВ ВЫ НЕ УВИДИТЕ

К сожалению закончился и VI Международный фестиваль анимации «Крок» (в переводе с украинского — шаг). Генеральный спонсор - группа компаний ИТЕРА; учредители - Госкино и СК России и СК Украины. Шестой по порядковому номеру фестиваль до прошлого года перешагивал, если можно так выразиться, через ступеньку: 89-й, 91-й, 93-й и т.д. Таким образом, в этом году, шестой раз войдя в одну и ту же реку, мы отметили свое календарное десятилетие. Это наложило свой отпечаток на мое лично мироощущение, поскольку аниматорам всех стран присущи глубочайшее внимание к праздникам и крайне вдумчивая их трактовка.

В СВЕТЕ ИДЕЙ БОГДАНА ХМЕЛЬНИЦКОГО

Водоплавающий «Крок»-- плод нерушимой дружбы Украины с Россией — традиционно начинает путь на речном вокзале матери городов русских, в великом украинском городе К., на реке Д., на борту четырехпалубного фрегата типа «река — море» «Маршал Кошевой».

Река Д. по-прежнему впадает в Ч. море. Не этот ли, столь много говорящий русскому уху рокот ч.морского прибоя (где, словно в букете ялтинского хереса, явственно слышна горькая нота утраты), вдохновил целый ряд именно российских аниматоров? «Однажды у синего моря» (Харитиди), «Раньше я жил у моря» (Ушаков), «Старик и море» (Петров), «Моби Дик» (Орлова)... Интересно, что степная русская муза трактует Море как героя, как самоценную стихию. В то время как прибрежное сознание европейца (хоть бы и эстонца) буднично связывает море лишь со средой обитания, как в суровой саге Уло Пиккова «Бермуда» — о любви инвалида-моряка и русалки...

Впрочем, наше общее Ч. море, неизменно омывая К. полуостров (жемчужину У.), неизменно же встречает аниматоров всех стран неувядаемым массандровским портвейном, с равным успехом смягчающим насмешливые сердца художников в одесской ли гавани, на артековском причале или, как в этом году, на рейде в севастопольской бухте. В украинском городе русской славы.

В СВЕТЕ ИДЕЙ ГЕНЕРАЛА ДЕ ГОЛЛЯ

Глупо отпираться: мы, аборигены «Крока», обожаем наш фестиваль — с его дремучей проекцией, с его клубными динамиками, с его молочной лапшой на завтрак... Но и с его первоклассными фильмами (130 в конкурсе), с толпой самых крутых персон мировой анимации (три сотни гостей из 30 стран), с его жюри, состоящим сплошь из классиков; с его весельем до упаду, с ухой в деревне Плавни на полпути и с итоговым карнавалом... И весь он — карнавал, и все в нем — волшебно, и люди его — чокнуты и легендарны!

В этой связи — сказочка про великана Франсуа из пряничного замка.

У старика француза Саломона (горнолыжная империя) было три сына. Вдовый богач женился на скромной красавице Николь. Конечно, веселая учительница и сумрачный магнат не сошлись характерами! При разводе двое старших сыновей ушли с отцом, а меньшой (маркиз Карабас, он же человек-гора, он же Бесшабашный Франсуа) остался с милой мачехой. Николь Саломон стояла у истоков мультфестиваля в Анси (крупнейшего в мире) и всю жизнь руководила детской анимационной школой. Франсуа, продолжая, с одной стороны, папашин бизнес, с другой — душевно полюбил мультипликацию.

Друзья Николь стали его друзьями. А в числе самых дорогих — великая и загадочная русская анима: Федор Хитрук, Эдуард Назаров (президент «Крока» от России), Юрий Норштейн... Плюс братский десант из Малороссии в лице украинского президента «Крока» Давида Черкасского и генерального директора все того же «Крока» Ирины Капличной.

Ира Капличная — отдельная песня. Былина. Сага. В паре с Бесшабашным Франсуа они словно персонажи богатырского эпоса, какой-нибудь «Младшей Эдды». И поступки под стать. Скажем, Ирина в условиях неослабевающего кризиса, незалежности, дефолта и маразма десять лет, как бурлак, тянет по Днепру эту баржу здравого смысла. А для француза (чья страсть к калькуляции вошла в фольклор) 15 тысяч долларов, подаренные «Кроку» (на обеспечение призов и прочих радостей) просто так, чисто по дружбе, — чем не великанский жест?

В СВЕТЕ ИДЕЙ ДЕДУШКИ ФРЕЙДА

В анимации отсутствует удобный ориентир в виде кинозвезды, а «история» (в смысле story) часто размыта, как во сне, до игры подсознания с приветом от венского профессора. При этом фильмов много — до тридцати в день. Такая визуальная атака чревата контузией. Часть программы смерчем проносится в ошалелых мозгах, вызывая там хаотические образы и, можно сказать, видения.

Одноглазая кошка платит своим глазом выкуп Смерти за утопших котят; все вместе они чинят мрачную расправу над хозяином в смирительной ночной рубашке; тот бьется о стены каменного колодца, но у него отрастают крылышки, и под видом жирненького утенка он добирается до спичек, устраивает пожар и с кучей богомерзких игрушек просачивается в канализацию; ночная рубашка, однако, оживает и закалывает своего владельца...

Как вы, вероятно, поняли, это не один, а добрый десяток фильмов. Веселенькие мотивы разнообразного распада (психоз, разбитая семья, смерть) буквально преследуют авторов. Особенно почему-то англичан. Сказалось, видать, потрясение от безвременной потери Дианы... Нам бы их заботы.

Хотя Пола Буша за балладу о смерти «Альбатрос» (по Колриджу) я бы поощрила. «Сказание о старом мореходе» проиллюстрировано в XIX веке циклом гравюр. Буш воспроизвел их, процарапав на пленке: необычайно красивая, элегантная и трудоемкая техника. Но вот тяжелая густота текста и вязкая мистика... Все-таки у нас тут анимация, а не готический роман.

Впавшим в саспенс англичанам, мировым анимационным лидерам, пришлось довольствоваться скромным призом в категории фильмов от десяти до тридцати минут. Но таковым, к сожалению, оказался не красавец «Альбатрос». Честь Британской короны защитил титулованный Барри Дж. Первз — повсеместный президент, член всяческих жюри, владелец компании и оскаровский номинант. Его невыносимо скучная кукольная опера «Гилберт и Салливэн, как они есть» — изумительный образец доброй старой сублимации по-английски. Трое театральных деятелей, непрерывно оформляя какие-то адвокатские бумаги, пишут оперу и даже играют ее. Все действие при этом разворачивается в декорациях огромной кровати... Где в конце концов и умирает один из героев.

Надо, однако, признать, что фильм Первза вдохновил группу участников фестиваля (так называемый блок Иртеньева) на написание юбилейной оперы «Жизнь за «Крок», или Бедность не порок», с успехом исполненной на торжественной вечеринке.

В СВЕТЕ ИДЕЙ А.Г. ЛУКАШЕНКО

Вообще анимация «сытых» — Бельгии, Швейцарии, Англии — часто почему-то оказывается вымороченной и депрессивной. А вот нашим, наоборот, почему-то присущи оптимизм и витальность. Приз «За самый смешной фильм» получил Константин Бронзит — «На краю земли» (дома средств не нашлось, снят на французские деньги, проходит под маркой «Франция»). В категории от пяти до десяти минут лидировал уморительный «Фараон» Овчарова. Ничего не получил, но устно отмечен коллегами (и мной лично) выдающийся по качеству юмора сериал Бильжо «Петрович».

Под «нашими» я (в отличие от Невзорова) подразумеваю не только Россию, но и Украину, и Армению, и особенно Белоруссию.

Жуткими фактами политического мордобоя делились белорусские коллеги. Но редкий жизнелюб станет конкурировать с минским художником Мишей Тумелей или Игорем Волчеком — режиссером, композитором и председателем СК Белоруссии.

Избрание нашего друга Волчека «белорусским Михалковым» означало, кстати, решительную победу разума над «порадком»...

Про свой фильм «Пастораль» сам режиссер сказал, что это не фильм, а диагноз. Собственно говоря, он нарисовал один день из жизни своего соседа по деревне на Браславских озерах. Никто не видел, чтобы задорный тот человек когда-нибудь закусывал сам или кормил своего кота... (По всей видимости, автор статьи на что-то намекает. — Ред.) Международное жюри не присудило Волчеку никакой награды. Полагаю, не поняли. (Нам не впервой.) А кино чудесное, нежное, буквально преисполнено глубокого алкогольного психологизма... Чего стоит один рассвет над озером! Сидит на берегу такая мудаковатая фигура с удочкой, и с добрую минуту (для короткого мультика колоссально много) ничего не происходит, кроме немыслимо тонкой смены освещения... Вот увидите: эта сцена войдет в учебники анимации. «Пастораль» — это «особенности национальной рыбалки» средствами мультипликации. Хотя, конечно, «рыбалка» здесь — эвфемизм «души». Анимы. Национальной и загадочной. Причем кисточкой по целлулоиду эту душу изобразить можно намного точнее и проникновеннее, чем игрою даже очень хороших актеров... Потому и называется: анимация.

В СВЕТЕ ИДЕЙ ЧАРЛЗА ДАРВИНА

Когда смотришь очень много мультфильмов, восприятие реальности меняется. В нарисованных, или компьютерных, или кукольных человечках начинаешь видеть живых существ, а в движениях людей, твоих товарищей по борьбе и отдыху, различаешь чередование фаз...

Аниматор запросто дерзает (дальше — больше) стирать грань между живым и рукотворным. Зачем, скажем, он преображает живую фактуру? Сергей Овчаров, допустим, привык к актерам, он новичок в мультипликации. Но ведь и он твердой рукой посылает Николая Фоменко — Фараона в «плоский мир», делает из актеров египетскую фреску ( в одноименном мультфильме). А ее — оживляет, и это уже не фреска и не актеры, а совсем иная реальность иной природы — с такой степенью свободы, какая нам в нашем косном бытии и не снилась.

Михаэла Павлатова, мощная чешка (женщина-мультипликатор из Чехии. — Ред.), в одной десятиминутке («Навсегда») пять раз меняет технику, оттачивая смысл семейного трагифарса до притчи. Незабываем крошечный рисованный мужичок, сквозь вой ветра бредущий по снежным торосам настоящей смятой простыни к чему-то там, за горизонтом, страшному, постылому... Зачем вплетена в такой богатый мультипликат «живая» свадьба? Смешать карты, смешать жанры, в прозрачное стекло притчи вдохнуть живую душу анекдота...

Для этого «оживляет» своего Петровича и Андрей Бильжо — не аниматор, но самый сегодня живой, самый «анимационный» из графиков.

С этой целью, наверное, и Станислав Соколов создает кукол, до дрожи похожих на людей; создает город, виноградники, создает библейскую пустыню («Творящий чудеса»)... И чудеса, которые творит кукольный Христос, обыденны, и оттого убедительны, потому что рукотворна (как мы убеждаемся) сама жизнь.

Рукотворны могучее море и старик Сантьяго в нем. И понятно, кстати, почему называется «Старик и море», а не «Старик и рыба». Потому что рыбу старик победил, а с морем сыграл вничью. Как сыграл вничью с природой Александр Петров, хотя победил всех и выиграл Гран-при. И то и другое — прекрасный результат. Да здравствуют амбиции художника!

Мише Тумеле, минскому аниматору с вечной балалайкой в руках, приписывается такое сочинение: