Б.Б. & С.Л. — пенсионерки мирового значения

 Пресса не раз допытывалась, есть ли у них преемницы — игра по угадыванию преемников не только наша национальная забава. Они великодушно перечисляли имена практически всех знакомых актрис. Создавали собирательный образ. У мифов же преемников не бывает

Недавно один мой приятель, пролистывая календарь знаменательных дат, обнаружил, что Софи Лорен и Брижит Бардо на днях стукнет по 65. «Приехали, блин!» — заорал он, и я чуть не оглохла — поверьте, это был такой эмоциональный выброс, какого среди моих знакомых не наблюдалось, наверное, со времен прошлогоднего финансового кризиса. Что он Гекубе и что ему Гекуба?!

.. И я решила во всем разобраться. Для начала перестала мучить ТВ-пульт, перескакивая с канала на канал в поисках очередного выпуска новостей. И, стараясь не вспоминать о взрывоопасных ваххабитах и милицейских зачистках, разложила перед собой фотографии Брижит Бардо с Софи Лорен и сосредоточилась на главном. Главное никак не вытанцовывалось.

.. Похоже, человеку, думала я, трудно примириться с мыслью, что те, кто вызывал в нем когда-то первые, отнюдь не детские желания, вдруг кончились, сошли на нет, состарились. Видно, это как нечаянное свидание с первой любовью, когда хранимый в душе милый образ оказывается на поверку потрепанным жизнью человеком. Неужели, чтобы людей не постигало такое разочарование, секс-символов необходимо убивать, причем еще в молодости? Или хотя бы изолировать от общества, дабы не травмировать его печальным зрелищем неминуемого старения? Но такого экстремизма не позволили бы себе в отношении собственных идолов даже человеколюбивые папуасы, съевшие когда-то, как известно, из особого уважения капитана Джеймса Кука.

.. Я смотрела на фотографии. И казалось, что в них закралась какая-то ошибка, чудовищное недоразумение. Неужели это ровесницы?! Бардо лет на двадцать выглядит старше Лорен. Когда-то все было наоборот. Лорен на фоне едва повзрослевшей Лолиты казалась почтенной матроной. Почему Бардо с собой обошлась так негуманно?! Несколько тысяч долларов — и готово! Будешь как новенькая, невзирая на дату рождения в паспорте. Но результат налицо — не захотела поступаться принципами последовательная натуралистка: «Не лягу под нож! Не дождетесь!» Каждую свою морщинку она встречает с восторгом. Так, наверное, Робинзон Крузо относился к зарубкам на дереве, отмечая каждый прожитый день. Такой вот самый правдивый в мире календарь. Мне, говорит Бардо, слишком дорога моя жизнь, чтобы стирать с лица ее следы. Ускользающая красота, уходящая натура... Тут-то и кроется парадокс: мир, не желающий видеть распада любимого образа, жадно стремится узнать, как там этот образ поживает. Жив ли курилка?! За всю новую историю человечества только одной Грете Гарбо удалось исчезнуть, раствориться, неразрушая созданного ею, боготворимого почитателями образа, — после ухода из кино следы ее пребывания на земле обнаруживались только в виде круглых сумм на собственноручно выписанных ею чеках. Человечество тактично старалось этого не замечать.

Спрятаться от нас с вами Бардо и Лорен не удалось. Да они и сами, наверное, не очень хотели.

.. Лорен живет спокойной красивой старостью в своем замке, который подарил ей муж, где даже краны из золота. Пишет о том, как сохранить красоту — зарядка, массаж, ванна, кремы, маски... Прожив жизнь в образе Золушки, она доживает ее как королева.

.. Устав от беспорядочности и сумасбродства, Бардо окончательно и бесповоротно разлюбила мир. Сосредоточилась на своих собаках. У нее, говорят, их около двух сотен, и как она их различает?

Странные вещи случаются иногда...

Я вспомнила свои домашние фотографии. На одной, в очень южном, советском городке, в 70 километрах от китайской границы, моя мама держит меня на руках. В придорожной пыли вместе с приблудными псами и чумазыми азиатскими детьми кувыркается моя старшая сестра. И на фоне всей этой дичи мама — в темных очках, с «бабеттой», в блузе с перетянутой талией. Такая совершенно нездешняя, словно героиня тех самых фильмов 60-х...

Благодаря тем фильмам поколение моих родителей стало другим. Они, невзирая на время, позволили себе быть собой.

.. Не помню, кто сказал, что все наши символы — это отражение человека во множестве других людей, которое норовит подменить самого человека. Мы с восторгом их и подменили. Мы сами их выдумали себе в утешение, не зная, как по-другому соединить красивую заграничную картинку с экрана и собственную жизнь. Они помогали создавать иллюзии и, главное, разрешали себя любить.

Именно они соблазняли наших мужчин. Не вдохновляли, не влюбляли, не интриговали, как советские актрисы 60-х (среди которых тоже было немереное количество потенциальных секс-символов, но... несостоявшихся). А именно что соблазняли. Это была настоящая идеологическая диверсия. Причем, что интересно, и парадоксально — не только у нас, но и у них.

.. Наглухо задрапированный условностями мир просто затрещал под натиском естества Бардо, слегка прикрытого бикини. Выстоявшее в Сопротивлении поколение отцов тут же окрестило ее «чумой XX века». После Бардо такой чести удостоили только вирус иммунодефицита. В считанные месяцы Францию, а потом всю Европу заполонили юные существа с челками и распущенными волосами. Выпячивая губы и капризно растягивая слова, они доложили миру о свободной любви и своем вселенском пофигизме.

В двадцать с небольшим, к своему удивлению, Бардо стала женщиной, изменившей мировоззрение поколения. Специально ничего она для этого не делала, просто жила, как трава, — и все. За что ее, не подозревающую о существовании буддизма, зауважали в 60-е хиппи. Своим ровесникам она открывала новые горизонты. Оказалось, женщина с той же легкостью может плюнуть на брак, что и мужчина. И гормональный взрыв известен ей не понаслышке. С Бардо учились делать жизнь. Но ей самой — жизнь ее ужасно не нравилась. Попытки защититься заканчивались всегда одним и тем же — передозировкой таблеток и перерезанными венами. Затерявшаяся в мире взрослых, она не знала, что делать с обрушившимися на нее человеческим обожанием и ненавистью. Однажды на нее напали в больничном лифте. С криками: «Что тебе, сука, своих мужиков не хватает?!» — медицинский работник негуманно пыталась располосовать любимое миллионами личико...

.. Софи Лорен мир выбрал противоядием от Бардо. Это была защитная реакция цивилизации. Попытка в сумасшедшей, изменчивой жизни расставить опознавательные знаки. Вот и стала она таким знаком — кинематографа, привычного, комфортного, от которого не зажмуривались бабушки и дедушки 50 — 60-х. Почувствуйте разницу. Для страдающих бардофобией зрительниц ее героини стали отдушиной, своеобразными психотерапевтами. Простые, земные и в то же время настоящие женщины. «Не бойтесь бабьей доли, милые! — читалось в искусно подведенных лореновских глазах. -—- На то мы и женщины, чтобы и спагетти сварить, и бамбино накормить, и мужчину ублажить». Неудивительно, что в нашей стране ее приняли, как родную. Ее увековечил народный фольклор:

Жена спрашивает мужа:

— И что вы, мужики, в этой Лорен такого необыкновенного находите? Да сними с нее парик и смой косметику, знаешь, что получишь?

— Тебя.

Мы не раздумывая отдали предпочтение Софи Лорен с ее «народными» героинями.

Редкие, насквозь порезанные цензурой, вставленные в совершенно чуждый советский социальный контекст — эти фильмы чему-то учили мужчин и женщин 60-х... Чему? Теперь уже и не вспомнить. Для нас и для всего мира они были символами беззаботности и женственности, воплощением мечты уставших от века войн и катастроф людей... Но век кончается.

И созданные нашим коллективным бессознательным, они уже не имеют ничего общего со стареющими дамами, которых вы сейчас рассматриваете на этих фотографиях.

На фото:

Б Б.: Лучше быть старой, чем мертвой.
С Л.: Я не чувствую своего возраста, тут произошла какая-то ошибка. И это не хорошая мина при плохой игре.

Б Б.: «Больше всего я боюсь одиночества. Я поэтому всегда цеплялась за людей».
С Л.: «Лучшая награда для меня — одиночество. Мне никогда не бывает скучно наедине с собой».