Вчера Басманная прокуратура Москвы возбудила уголовное дело против студента Академии труда и социальных отношений Никиты Кривчуна, тяжело ранившего накануне коммерческого директора Еврейского культурного центра Леопольда Каймовского. Обвинение ему не предъявлено: он подозревается в покушении на убийство. Корреспонденту "Коммерсанта" СЕРГЕЮ Ъ-ТОПОЛЮ удалось взять короткое интервью у преступника в камере для допросов ИВС 29-го отделения милиции.
— Ты православный?
— Нет, не крещен.
— А как ты относишься к религии?
— Смотря к какой. Ко всем верам хорошо, кроме иудейской и сатанинской.
— Почему ты считаешь евреев своими врагами?
— Два года назад я пришел к этому выводу после знакомства с религиозной литературой. Читал источники. Выводы сделал сам. Начал с Ветхого завета. С Новым заветом не согласился. Там Христос примазался к иудеям.
— А как же "не убий"?
— Я и не пытался его убить. Я против него лично ничего не имел. Это было нападение. Моей целью было проведение политической акции, направленной против нашей политсистемы. В этом выразилось все то зло, которое я испытываю к иудеям. Я хотел привлечь внимание к проблеме геноцида евреями русских!
— А что они тебе сделали?
— Не мне, а всем!
— Ну хорошо. А ты подумал, что у твоей жертвы есть дети, жена...
— Последствия печальны, я расстраиваюсь.
— А что думают об этом твои родители?
— Я не буду о них говорить. Наверное, они сильно переживают. Я очень хотел бы их увидеть.
— А что помимо религиозной литературы ты читаешь?
— Для души — "Горе от ума", Пушкина.
— Можешь что-нибудь вспомнить?
— "Французик из Бордо"... который приехал в Россию. Впрочем, неточно. Забыл. Замордовали.
— Тебя били?
— Нет, не физически, эмоционально.
— Что у тебя с рукой?
— Порезался, когда была борьба. Жалко его не было — я думаю, что вообще не мог этого сделать. Я много чего принес с собой в синагогу: удавку, бензин, маску, правда, как всем этим воспользуюсь, заранее не знал. Думал, может, как-нибудь пригодятся. Я хотел это сделать три дня назад, но меня что-то останавливало. И в этот раз было внутреннее убеждение, что делать этого не стоит.
— У тебя с психикой все нормально?
— С психикой все в порядке. Я знаю, что срок мне дадут по максимуму, постараются. Закон, как дышло...
— Тебя сейчас привезли со следственного эксперимента. Ты был на месте преступления, тебе не страшно?
— Без ответа.
— А свастику зачем на груди нарисовал?
— Это не свастика, это коловрат, символ свободы, который в древней Руси рисовали на своем теле перед решающими битвами русские воины.