Нам не нужны бутики-дворцы

Карьера Микеле Софисти связана с грандами швейцарской часовой промышленности. Он побывал президентом Swatch AG и вице-президентом Omega, руководил Christian Dior Timepieces в LVMH. После того как холдинг Франсуа Пино после смерти Луиджи Макалузо купил принадлежавшую тому группу Sowind, в которую входят марки Girard-Perregaux и JeanRichard, руководство ими было доверено итальянцу Софисти.

— Ваши марки вновь выставляются на BaselWorld. Довольны ли вы этим?

— Конечно. Я считаю важным быть всем вместе, всем трем часовым маркам группы. И вот мы рядом — Gucci Watches, Girard-Perregaux и JeanRichard. Здесь хорошо, у нас есть свое пространство — очень приватное, мы можем чувствовать себя в нем как дома.

— Но нельзя не вспомнить те огромные дворцы, которые были у Girard-Perregaux и JeanRichard в Женеве. Здесь, в Базеле, вы живете поскромнее.

— Скажу вам честно, я обожаю как раз Базельскую ярмарку. Мне приходилось, разумеется, бывать в Женеве на Салоне высокого часового искусства SIHH — это дорого и красиво, но здесь, в Базеле, кипит бурная часовая жизнь. В Женеве, как вы помните, все выставочные пространства почти что за городом, возле аэропорта, при всей их роскошности меня там не оставляло ощущение гетто. Здесь, в Базеле, мы расположены в самом центре города, все идут к нам, мы ни от кого не закрываемся. Бренд Girard-Perregaux был одним из основателей салона SIHH, но здесь настоящая ярмарка, здесь нам гораздо интереснее. К тому же мы сейчас намерены заняться перепозиционированием JeanRichard.

— Эту марку почему-то считали второй линией Girard-Perregaux, а меж тем она основана...

—...еще в XVII веке! Даниэль Жан-Ришар был гением часового дела. Историю JeanRichard стоит рассказать заново, она этого заслуживает. Но и Girard-Perregaux — прекрасная компания. В ней ни на минуту не прекращали работу — с 1791 года! Ее тоже надо развивать.

— Мы помним время, когда у Girard-Perregaux было всего два бутика — в Нью-Йорке и Гштадте.

— Теперь остался только Нью-Йорк. Гштадт закрыт.

— Сколько бутиков вы собираетесь открыть в ближайшие годы?

— Нисколько. Ноль, потому что это совершенно не нужно. Я приведу вам простейший пример. Вчера я встретил одного из наших торговых агентов, который продает в своем магазине кроме прочих достойных марок и Girard-Perregaux. Он живет в Коннектикуте. И у него есть клиентура, способная покупать турбийоны и другие великие усложнения. Но никто не будет открывать бутик в Коннектикуте. Как мы доберемся до этих клиентов, если в своей гордыне мы будем опираться только на роскошные бутики в больших городах на Пятой авеню или Вандомской площади? Это невозможно. Сейчас нам в Girard-Perregaux не нужны бутики-дворцы. Нам нужны лучшие из торговых агентов по всему миру. И таких партнеров мы ищем, чтобы добраться до их клиентов и предложить им наши часы, которые достойны самых лучших рук. В Азии, где нет независимых продавцов, можно открывать бутики, но сейчас нам нужен более развитый рынок, для того чтобы показывать наши новинки.

— Выставка Girard-Perregaux прошла недавно в Париже в залах Christie's. Собираетесь ли вы отправлять в путешествия по галереям и музеям ваши коллекции?

— Да, разумеется. Это тоже одна из возможностей поговорить с нашими клиентами, затронуть их. Эти вещи для нас очень важны. Как вы помните, выставка сопровождалась мастер-классами молодых часовщиков. Так что мы с почтением относимся к прошлому и с любопытством смотрим в будущее. Когда наши часовщики ставили свой рабочий стол в самых туристических местах мира и работали у всех на глазах — это было движение в том же направлении.

— Вы сотрудничаете с другими организациями или музеями?

— У нас есть проект с музеем кино в Лос-Анджелесе, который имеет фантастическую коллекцию. Там около 10 млн одних фотографий, а еще и вещи, костюмы. Мы их партнеры, причем первые их партнеры-часовщики, и мы будем помогать им представлять в мире свои богатейшие архивы и фонды. Мы не хотим связываться с конкретным фестивалем или актером — мы хотим работать с кино как с явлением, и такую возможность лос-анджелесский музей нам дает.

— После смерти Луиджи Макалузо мы гадали, что произойдет с нежно любимой им маркой Girard-Perregaux. Марка нашла нового владельца, но нормально ли это, что маленькие независимые компании одна за другой поглощаются холдингами?

— Нормально? Я не знаю. Но, во всяком случае, логично. Это зависит от того, что это за независимые компании и что это за холдинги. Конкуренция на рынке сейчас свирепая, и быть на локальном рынке недостаточно, надо присутствовать на рынке глобальном. Часто семейные предприятия не могут себе этого позволить, если существуют сами по себе, а не входят в большую группу, которая может их поддерживать и продвигать, впрочем сохраняя при этом относительную независимость. Сегодня у Girard-Perregaux лучше обстоят дела с дистрибуцией. Поставщики знают, что за часовой маркой стоит серьезный холдинг и все заказы будут вовремя оплачены. Агенты знают, что они покупают вещи марки, которая не исчезнет за два-три ближайших года и будет заботиться о своих часах. Это чистая выгода.

— В чем тогда вы видите возможные проблемы?

— Главное, чтобы часовые марки покупали люди, которые понимают, что они хотят с ними делать. Примеры свежи — дом Harry Winston, купленный Swatch Group, или марка Corum, купленная китайским промышленным холдингом. Дело не в происхождении денег — юань или рубль ничем не хуже швейцарского франка или американского доллара. Деньги есть деньги, главное — это культурный уровень покупателя, приобретающего дома с историей. Наша группа, например, внимательно относится к наследию. Господин Пино — коллекционер искусства, человек большой культуры. Если он покупает Sowind или Pomellato, то не затем, чтобы все разрушить. Взгляните, Луиджи Макалузо уже нет с нами, но его сыновья по-прежнему весьма влиятельны в Girard-Perregaux и JeanRichard.

Беседовали Екатерина Истомина и Алексей Тарханов