Издатель: Lion Productions
Американский рекорд-лейбл Lion Productions, специализирующийся на переиздании аудиофильских древностей, выпустил под одной обложкой два альбома уругвайской певицы по имени Вера Сиенра. У Веры Сиенры нет ни собственного веб-сайта, ни англоязычной страницы в "Википедии". По сути меломаны находятся на пороге открытия, сравнимого с Buena Vista Social Club или Родригесом из фильма "В поисках сахарного человека", которые получили мировое признание в весьма солидном или даже преклонном возрасте.
Если про уругвайский футбол за пределами Южной Америки еще могли что-то слышать, то уругвайская популярная музыка — абсолютная терра инкогнита, и это при том, что в 1960-е она развивалась не менее активно, чем в соседней Бразилии. Если Каэтану Велозу, Oz Mutantes или Жилберту Жил в годы военной диктатуры работали под давлением цензуры, то в Уругвае активно и свободно развивался стиль кандомбе, испытывавший сильное испанское влияние и ставший музыкальной основой местного карнавала. Композитор и продюсер из Монтевидео Эдуардо Матео, ставший для уругвайской музыки кем-то вроде The Beatles, помог 22-летней Вере Сиенре записать дебютный альбом "Nuestra Soledad" (1969). Второй альбом "Vera" Вера Сиенра записала уже в Буэнос-Айресе в 1972 году, а в 1973-м в Монтевидео случился военный переворот, и последующие годы певица провела в эмиграции, записываясь с южноамериканскими музыкантами, выпуская книги стихов и устраивая выставки собственных скульптур. В 1980 году Вера Сиенра вернулась в Уругвай, где стала работать библиотекарем, родила дочь и начала изучать антропософию. К сочинению и исполнению песен она вернулась только в 2000-х.
25 треков, перевыпущенных Lion Productions,— в первую очередь сборник невероятно пронзительной лирики. Так действовали первые записи Сезарии Эворы, попавшие в мозолистые руки торговцев с "Горбушки". Так до сих пор действуют альбомы Лхасы Де Селы, преступно недооцененной поэтессы и певицы. В коротких песнях Веры Сиенры, поначалу записанных только под гитару, позже — с более цветастыми аранжировками, есть аромат, что был разлит в сыроватом воздухе раннего "Китайского летчика", а еще — нежное благородство Булата Окуджавы и осязаемая печальная благодать Веры Матвеевой.