Замминистра связи Алексей Волин ответил на критику в свой адрес. Бурную реакцию на свое выступление в МГУ он объяснил глубоким разрывом между мнением академических кругов и медиасообщества. Секретарь Союза журналистов России, председатель Совета по правам человека при президенте Михаил Федотов и шеф-редактор портала Kreml.org политолог Павел Данилин обсудили специфику журналистской профессии с ведущим Андреем Норкиным.
Во время конференции на факультете журналистики МГУ господин Волин заявил, что журналистика – это, прежде всего, бизнес, у которого нет определенной миссии. Он пояснил: "Нам четко надо учить студентов тому, что они пойдут работать на дядю, и дядя будет говорить им, что писать, что не писать и как писать о тех или иных вещах, и дядя имеет на это право, потому что он им платит".
— Михаил Александрович, к вам первый вопрос: согласны вы или не согласны с мнением господина Волина, что журналистика — это бизнес, что студентов нужно к этому готовить?
М.Ф.: Я абсолютно с этим не согласен, потому что я считаю, что журналистика — это социальная миссия, а медиабизнес — это одна из сфер бизнеса, безусловно. Просто важно это не путать.
Важно понимать, что журналист ценен для общества именно своей независимой позицией, а если он будет просто рупором господина владельца, так пусть владелец сам и пишет вам свои статьи, а мы будем их выбрасывать в мусорную корзину, потому что нам это неинтересно.
— Павел Викторович, вы как считаете?
П.Д.: Конечно, журналист может что угодно писать, но дело в том, что платит-то тот человек, который издает. Мы понимаем все проблемы печатной журналистики, проблемы интернет-журналистики тоже понимаем, поэтому если мы говорим о том, что человек пишет, что хочет, то, конечно, он может писать в стол или вести свой блог.
— Так вы считаете, что Волин прав был или нет?
П.Д.: Да, Волин был во многом прав. Действительно, платит тот, кто музыку заказывает. Люди будут танцевать под ту музыку, которую заказали. В конце концов, ведь попробуйте на радио Венедиктова хоть кто-нибудь сказать против "Газпрома", я посмотрю на то, как долго вы будете работать у Венедиктова.
— Чем вы тогда объясните такую горячую реакцию несогласия с выступлением господина Волина?
П.Д.: Все от того, что журналистам рассказали о том, где они находятся, кто они есть.
— Элементарная обида?
П.Д.: Да, крайне неприятно, и, безусловно, из-за этой неприязни люди начали возмущаться, потому что когда тебе говорят, что ты работаешь так, как тебе платят, а ты всю жизнь рассказывал, что ты независим и так далее, и тому подобное, возникают вопросы.
— Михаил Александрович, согласны вы с тем, что, как считает господин Данилин, в действиях многих коллег серьезное значение имела обида?
М.Ф.: Нет, дело не в обиде. Здесь дело в том, что существуют разные подходы к журналистике. Есть такой утилитарный подход, кстати говоря, не только к журналистике, а к любой сфере, когда человек говорит: кто платит, тот и заказывает музыку. У меня вопрос: скажите, пожалуйста, министр финансов, который платит нашим государственным симфоническим оркестрам, он им заказывает играть Бетховена или играть Шнитке? Наверное, нет.
— Сейчас мы Павла Викторовича и спросим. Как вы думаете?
П.Д.: Вы знаете, я на днях видел ансамбль армейский, который играл "Колбаску".
— А что такое "Колбаска"?
П.Д.: Песня Натальи, по-моему, в общем, песня начала 80-х.
— Эстрадная какая-то?
П.Д.: Да, эстрадная "Колбаска". Это же противно было смотреть. Стоят они и поют: "Колбаска, колбаска, колбаска". Им платят за это, они это и поют.
— Нет, Павел Викторович, вы сейчас не отвечаете на вопрос господина Федотова.
П.Д.: Я отвечаю прямо на этот вопрос. Люди платят деньги, за это люди работают.
— Хорошо. Сейчас тогда спрашиваю господина Федотова. Михаил Александрович, высказанный несколько эзоповым языком данный ответ вас устраивает или нет?
М.Ф.: Вполне. Потому что это четко показывает разницу между заказной журналистикой или "заказухой" и нормальной журналистикой. "Заказуха", пиар и реклама — это все одного поля ягоды. А честная журналистика, та самая журналистика, о которой наш Совет говорил с президентом 12 ноября и высказывал беспокойство по поводу того, что честные журналисты оказываются под угрозой быть обвиненными в клевете, когда они пишут правду о тех или иных лицах, это совсем другое растение.
— Павел Викторович, эту коллизию тоже можете как-то прокомментировать со своей точки зрения?
П.Д.: Наверное, да. Наверное, господин Федотов знает, что такое честная журналистика, мне это как-то не очень знакомо. Я так понимаю, может быть, он под честной журналистикой понимает то, что происходило у нас в 90-х.
— Ради бога, Павел Викторович, вы — шеф-редактор портала, вы хотите сказать, что у вас нет честных журналистов?
П.Д.: Мой портал назывался Kreml.org. Я работал на Кремль, у меня была однозначная позиция, я был однозначным стопроцентным кремлевским политиком.
— Но вы же честно свою работу выполняете или нет? Почему же тогда вы отрицаете существование честных журналистов?
П.Д.: Честно, да, потому что полностью был заинтересован в том, чтобы проводить кремлевскую линию и полностью проводил ее. И у меня не было никаких вопросов по поводу того, какую линию я провожу. Я понимал абсолютно, кто у меня заказчик.
— Павел Викторович, правильно ли я понимаю вас, что честный журналист, честная работа журналиста возможна только при условии, когда нет никакого конфликта интересов, как, например, в вашем случае, в случае портала?
П.Д.: Безусловно. Это же все просто, на самом деле. Не надо просто из себя строить девочку, ведь жизнь она такая. Платят деньги, кстати, и "Коммерсанту" тоже платят деньги, и за это есть нормальная, абсолютно нормальная четкая конкретная ситуация, в которой есть собственник, который содержит это СМИ.
— Я хочу, чтобы господин Федотов тоже какую-то последнюю ремарку сделал. Пожалуйста, Михаил Александрович.
М.Ф.: Я думаю, что когда человек признается в том, что он является пропагандистом или пиарщиком той или иной структуры, это очень хорошо. Это и есть честный пиар. Это не имеет никакого отношения к журналистике, но к пиару, пропаганде это имеет прямое отношение.
Что касается честной журналистики, и на многих радиостанциях, и во многих других СМИ, я уже не говорю про интернет-журналистику, есть огромное количество честных журналистов, которые говорят то, что они думают, и рассказывают обществу о том, что на самом деле происходит. Любят они там то или иное должностное лицо или не любят, они все равно должны говорить правду, потому что если они будут говорить неправду, то очень плохо станет именно тому должностному лицу, которое им платит деньги.