Первый после долгого перерыва зарубежный визит Бориса Ельцина окончился плачевно. Программа его пребывания и в Узбекистане, и в Казахстане была резко сокращена. Официальная версия — трахеобронхит, неофициальная — "все хуже, чем в Швеции". Репортаж корреспондентов Ъ НАТАЛЬИ Ъ-ТИМАКОВОЙ и МАЛИКА Ъ-ШУКУРОВА.
То, что состояние президента оставляет желать лучшего, стало ясно еще в воскресенье, уже буквально с первых минут его пребывания в Узбекистане. Тяжело спустившись с трапа самолета, Ельцин попал в объятия Ислама Каримова, который был вынужден поддерживать российского президента, пока он преодолевал 50 метров, отделявших самолет от здания аэропорта.
Ельцин буквально вцепился в руку Каримова и, явно с трудом переставляя ноги, прошел мимо журналистов. Шеф президентского протокола Владимир Шевченко отсек корреспондентов, не обращая внимания на попытки самого Ельцина остановиться, чтобы с ними пообщаться.
Запланированная церемония возложения венков к памятнику Алишера Навои — можно сказать, обязательная для всех государственных деятелей, прибывающих в страну,— была отменена. Неудивительно: для того чтобы почтить память поэта, Ельцину пришлось бы преодолеть более 20 ступеней.
А торжественную встречу двух президентов в резиденции "Дурмень" пришлось сократить. От восхождения на подиум, с которого в Узбекистане обычно высшие лица приветствуют почетный караул, отказались. Оба президента прошлись просто по ковру. Тем не менее без опасных моментов не обошлось.
Когда командир почетного караула отдал салют саблей Борису Ельцину и двинулся к нему навстречу, президент тоже решил поприветствовать его и хотел было сделать шаг навстречу. Но, запнувшись ногой за ковер, начал буквально валиться вперед. Опытный теннисист Ислам Каримов боковым зрением увидел падающего российского президента и подхватил его под руку. Едва начальник почетного караула отрапортовал, Каримов, взяв Ельцина за руку, сразу увел его в помещение государственной резиденции. Выстроившиеся рядом на роскошном ковре дипломаты так и остались без рукопожатия российского президента.
Опытные узбекские и российские телеоператоры сразу же повытаскивали из камер кассеты и отдали их в толпу своим помощникам, после чего продолжили съемки новыми кассетами: "А то служба безопасности отберет". Впрочем, на узбекском телевидении кадры с падающим Ельциным все равно были вырезаны.
Вечером на обеде в честь президента России, как рассказывают очевидцы, Ельцин выглядел еще хуже. В ответ на по-восточному долгий тост Каримова он не смог сказать заготовленный заранее тост, несколько раз сбивался, несмотря на подсказки жены, и в итоге почему-то заявил, что "остался доволен осмотром объектов и магазинов".
Вечером в воскресенье появилась первая официальная версия случившегося: простуда. Пресс-секретарь президента Дмитрий Якушкин заявил, что на самочувствии Ельцина сказался "тяжелый перелет и конец рабочей недели". После чего принялся заверять, что "ничего экстраординарного не произошло". Но уже утром следующего дня стало ясно, что это не так. Причем первыми, кто это понял, были люди из ближайшего окружения Ельцина. По рассказу источника Ъ, проснувшись в резиденции "Дурмень" в семь утра, Ельцин устроил окружающим разнос: почему никто не готов, он уже опаздывает на работу! Президент явно не осознавал, что находится не в Москве.
Те немногие фразы, которые тихо и неуверенно произносил президент во время российско-узбекских переговоров в расширенном составе, большей частью представляли собой бессвязные замечания по разным проблемам двусторонних отношений. Несколько раз они прерывались тяжелым сухим кашлем. Но когда шеф протокола Шевченко подошел к Ельцину, чтобы сказать, что время переговоров подходит к концу, президент вдруг грубо оборвал его: "Это мое дело, а не ваше".
С официальным заявлением для прессы Ельцин справился не отрываясь от бумажки. Естественно, ни о каких вопросах журналистов не могло идти и речи. Более того, когда после подписания документов официанты внесли шампанское для протокольного тоста, Владимир Шевченко буквально силой развернул их назад. Тем не менее официальные лица продолжали утверждать, что никаких изменений в дальнейшей программе не предвидится.
И только когда президент прилетел в Алма-Ату и сразу после аэропорта отправился в официальную резиденцию Назарбаева, стало ясно, что программа не просто сильно сокращена, а сведена к минимуму.
Вместо суток Ельцин пробыл в Казахстане 6 часов. Он провел сорокаминутные переговоры с Нурсултаном Назарбаевым, после чего поучаствовал в церемонии подписания договора о дружбе и сотрудничестве. Наградив президента Казахстана орденом Андрея Первозванного, Ельцин сказал: "Желаю вам долгой жизни, большого счастья, счастья казахстанскому народу..." Обычное протокольное приветствие было, однако, произнесено столь грустным тоном, что кто-то из присутствовавших даже прошептал: "Как будто прощается..."
Первоначальный диагноз — простуда — был уточнен руководителем медицинского центра управления делами президента Сергеем Мироновым (который, кстати, после почти полугодового отсутствия вновь стал сопровождать президента в его поездках): "У президента трахеобронхит, температура 37,2-37,4". Пресс-секретарь президента Дмитрий Якушкин был вынужден признать, что причины спешного возвращения Ельцина в Москву связаны исключительно с состоянием здоровья. Он заявил, что сокращение визита вызвано "медицинской необходимостью". По словам Якушкина, именно врачи во время перелета Ташкент--Алма-Ата убедили президента сократить время пребывания в Казахстане.
Пожалуй, единственным человеком в окружении президента, который сохранял бодрость духа и продолжал улыбаться, была Татьяна Дьяченко. На замечания сочувствующих, что президент плохо выглядит и что не стоит в таком состоянии его показывать, она отвечала: "Не надо паники, с папой все в порядке". Но один из сотрудников в администрации президента в беседе с корреспондентом Ъ констатировал: "Это гораздо хуже Швеции. Просто, слава Богу, журналисты ничего не слышали".
Напомним: в декабре прошлого года в Швеции Борис Ельцин, например, прилюдно причислил к ядерным державам Японию и Германию. Тогдашнему пресс-секретарю президента Сергею Ястржембскому пришлось смущенно просить журналистов "заменить" Японию на Великобританию, а Германию вообще "опустить". Так что можно сказать, новому пресс-секретарю Якушкину еще повезло.