В российском спорте трудно найти тренера более титулованного и авторитетного, чем Николай Карполь. Месяц назад ему исполнилось 60. Тридцать лет своей жизни он отдал нашей женской волейбольной сборной и екатеринбургскому клубу "Уралочка". Причем и с той, и с другой командами регулярно добивался успеха на всех крупных соревнованиях — чемпионатах страны, мировых первенствах, олимпиадах. Годы идут, а цель у Карполя не меняется — только победа. С главным тренером волейбольной сборной России НИКОЛАЕМ КАРПОЛЕМ побеседовал корреспондент Ъ АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
— Этот год, год вашего 60-летия, для вас, наверное, особенный?
— Нет. Обычный трудовой год — год чемпионата мира. В прошлом сезоне мы очень хорошо выступили, выиграли почти все, что можно. Но теперь снова приходится начинать с нуля — проблем у сборной, увы, хватает.
— Какие именно проблемы вы в первую очередь имеете в виду?
— Самая большая проблема для нас — уход связующей сборной Татьяны Грачевой, которая с 1992 года неизменно вела игру команды. А потеря "связки" — это, наверное, самая тяжелая потеря в волейболе. Сейчас мы начали работу с Еленой Василевской, которая должна заменить Грачеву. Она довольно долго уже играла и за "Уралочку", и за молодежную сборную, но большого опыта выступления в главной у нее еще нет. В принципе, способности у Василевской хорошие, но, сами понимаете, чтобы найти общий язык с партнерами, нужно время.
Грачева, к сожалению, не единственная потеря. Травмированы Наталья Сафронова, Елизавета Тищенко, Анастасия Беликова. Плюс, в ближайшее время собирается закончить карьеру Елена Батухтина. Чемпионка мира 1990 года, она на Олимпиаде в Атланте была лидером сборной, способным со своим громадным опытом организовать игру партнеров. Претенденты на то, чтобы выполнять вместо нее эту роль, есть, но такого уровня они пока не достигли. Поэтому я предполагаю, что той согласованности командных действий, которая была присуща сборной в прошлом году, в нынешнем не будет. Но, надеюсь, это в какой-то степени будет компенсироваться ростом индивидуального мастерства других игроков.
— Однако, наверное, не стоят на месте и соперники...
— Безусловно. И тем не менее, несмотря на все трудности, я уверен, что на чемпионате мира в Японии в ноябре мы будем бороться за титул чемпионов.
— На ваш взгляд, за последние годы конкуренция в мировом женском волейболе выросла?
— Если сравнивать, скажем, с 70-ми годами, то, конечно, выросла. Тогда между собой соперничали, по сути, две сборные — СССР и Японии. Сейчас в равной мере на победу могут претендовать четыре команды — России, Кубы, Китая и Бразилии. Значительно подтянулись в мастерстве сборные Германии, Хорватии и Италии, сохраняют позиции кореянки. Эта, вторая четверка вполне способна попортить нервы первой. А вот голландки и американки неожиданно сдали. Но все эти метаморфозы объяснимы: все время держать женскую команду на одном уровне просто невозможно.
— Почему?
— Это же женщины — матери, хозяйки дома! Если мужчина может десять лет подряд играть в волейбол, то женщине нужно родить ребенка, завести семью. У них же совершенно иная жизнь.
— То есть вы признаете, что ваши подопечные — это прежде всего женщины, а потом уже волейболистки?
— Это и так ясно. Ко всему прочему, это еще и нормальные люди, для которых жизнь не должна ограничиваться одним волейболом. Ну например, им надо получать образование, чтобы, уйдя из спорта, не остаться у разбитого корыта.
— Вы лично в этом помогаете им?
— (Улыбается.) Если бы не помогал, то, наверное, они не играли бы в "Уралочке" по стольку лет, а уходили бы в другой клуб, к другому тренеру. Мы заботимся о девушках. И это, возможно, главная причина наших успехов. Нам важно, чтобы игрок рос не только как волейболист, но и как цельная личность.
— Но "Уралочка" — это скорее приятное исключение из общего правила?
— Ну почему? В истории нашего спорта можно найти немало примеров команд, где так же заботились о людях. Другое дело, что нам, клубу с периферии, было и есть, быть может, потяжелее, чем столичным.
— В финансовом отношении "Уралочку" можно назвать благополучным клубом?
— А есть у нас сейчас вообще такие? Нет, нам, конечно, как и всем, приходится трудно. Иначе, имей они возможность хорошо заработать здесь, я бы никогда не отправлял девушек в зарубежные клубы по краткосрочным контрактам.
— По каким принципам вы подбираете игроков для "Уралочки" и сборной?
— Прежде всего мы смотрим на рост. Стараемся брать высоких девушек, а потом развить их лучшие качества. Впрочем, на высокорослых игроков делают ставку и наши основные конкуренты — китаянки, кубинки и бразильянки. Такова уж тенденция в развитии волейбола. Хотя, знаете, с высокими работать в определенном смысле гораздо сложнее: от природы они менее скоординированны, менее быстры.
— Атлетизм — это, несомненно, положительный момент в развитии волейбола. А есть ли какие-то отрицательные аспекты?
— Есть. И главный — стратегия Международной федерации волейбола, которая предусматривает максимальное количество турниров с участием национальных сборных и ограниченное — клубов. Таким образом, искусственно урезается сезон для большинства игроков. А где воспитываются звезды? Вот-вот, в клубах. И меня угнетает тот факт, что год от года число волейбольных звезд уменьшается. Но руководители, похоже, этого не понимают. И думают, что популярность волейбола в мире не столь высока, как им того хотелось бы, исключительно потому, что правила игры несовершенны. В частности, потому, что волейбол не лимитирован по времени.
— Продолжим тему клубного волейбола. Вас, в данном случае как тренера сборной, не беспокоит то обстоятельство, что в чемпионате России у "Уралочки" нет конкурентов, а следовательно, не появляются и потенциальные кандидаты в главную команду страны?
— А почему это должно меня беспокоить? В этой ситуации я ни от кого не завишу. Как я поработаю — такой и будет результат. А опыт показывает, что фактически одним клубом я могу побеждать все команды мира.
— Ваше стремление к абсолютной независимости от других подтверждает общераспространенное представление о вас как о тренере-диктаторе?
— Что значит диктатор? Диктатор — это человек, для которого важно только свое мнение. Я же всегда убеждаю, подчеркиваю: убеждаю игроков в том, что то или иное решение, принятое мной, правильное.
— А почему, интересно, вы так часто кричите на своих подопечных во время матчей? Это — привычка?
— Нет, я как раз делаю это осознанно. Бывают моменты, когда за считанные секунды надо, что называется, завести игроков. В подобных случаях времени на убеждения попросту нет. Но, если вы заметили, в остальное время я никогда не повышаю ни на кого голос.
— Расскажите о ближайших планах сборной?
— На турнире в Швейцарии мы прежде всего проверяли возможности игроков, искали им наиболее подходящее место в команде. Можно сказать, даже экспериментировали. Затем будем играть в Евролиге. В рамках этого турнира мы проведем шесть матчей со сборными Германии, Италии и Белоруссии. Ну а после этого начнется четырехнедельная серия Гран-при в Азии из 12 встреч. И наконец, непосредственно перед чемпионатом мира мы планируем выступить на турнире в Варне и провести два товарищеских матча с хорватской сборной. Каждый день тренировочной работы уже расписан.
— И последний вопрос. Скажите откровенно, вам, с вашим авторитетом и именем, никогда не хотелось — а ведь наверняка предложения были — уехать из Екатеринбурга, России и спокойно, за хорошие деньги поработать где-нибудь за границей, забыть обо всех проблемах?
— (Улыбается.) Нет. Единственное, чего бы мне хотелось,— это чтобы у "Уралочки" и сборной были достойный спортзал и достойная тренировочная база. Вот тогда я был бы всем доволен.