В Москву с официальным визитом прибыл председатель сената Чехии Петр Питхард — второе лицо в государстве, который при необходимости замещает президента Вацлава Гавела. Цель его приезда — убедить российское руководство в том, что присоединение Чехии к НАТО и ЕС не приведет к ухудшению ее отношений с Россией. Он уже встретился с Егором Строевым и Геннадием Селезневым. На сегодня намечены его переговоры с Виктором Черномырдиным и Игорем Сергеевым. ПЕТР ПИТХАРД дал эксклюзивное интервью корреспонденту "Ъ" ГЕННАДИЮ Ъ-СЫСОЕВУ.
— В России многие считают, что, двигаясь в сторону НАТО и ЕС, Чехия удаляется от России.
— Нам бы не хотелось, чтобы сложилось такое впечатление. Поэтому мы здесь. Появившийся между нами барьер скорее психологический, но порой он прочнее любых других. Мы приехали разрушить этот барьер. Есть и другая, экономическая цель визита. Мы слишком поспешно покинули российский рынок, и теперь нелегко будет туда вернуться. Но мы попробуем.
— Решение Чехии присоединиться к военной операции против Ирака является платой за приглашение в НАТО?
— Мы не намерены воевать в Ираке. Во время "Бури в пустыне" мы уже направляли туда химическое подразделение, и тогда речи о нашем вступлении в НАТО не было. Сегодня мы готовы сделать то же самое. Так мы понимаем солидарность с международным сообществом, которое вынуждено противостоять общему врагу. Боюсь, что вооруженный химическим оружием Ирак может стать таким врагом.
— Вступление в ЕС тоже имеет свою цену: визы, квоты...
— Мы не будем вводить визы для россиян до самого вступления в ЕС. Да и в отношении импортных квот мы не намерены пассивно следовать тому, что для нас приготовит ЕС.
— Русские долгое время воспринимали Чехию как самую благополучную страну Восточной Европы, а сегодня вы все чаще говорите о кризисе...
— Большинство чехов тоже поддалось на саморекламу прежнего правительства Вацлава Клауса, утверждавшего, что мы — "отличники" Центральной Европы. Сегодня мы находимся в состоянии отрезвления. Дорога к рыночной экономике и демократии без жертв не обходится. К сожалению, чехи не всегда находят золотую середину и теперь перегибают с самокритикой.
— Является ли президент Вацлав Гавел таким же гарантом демократии в Чехии, каковым в России многие считают Бориса Ельцина?
— Президент Гавел не является таким гарантом демократии, как, возможно, Борис Ельцин. Положение Гавела конституция определяет очень точно и очень узко. Я, например, тоже ощущаю себя гарантом, как и все наши сенаторы. Хотя, конечно, авторитет Гавела в обществе высок.
— А ваш президент уже определился со своим наследником?
— На недавних выборах Гавел был практически единственным кандидатом. Это признак незрелости демократии в Чехии. Никто не должен быть незаменим.
— Вы были участником событий 1968 года. Можно ли сейчас определить, чем эти события были для Чехии?
— Для Чехии более важное значение имеет не 1968-й, а 1969 год, когда против нас были брошены не советские, а чешские бронетранспортеры. Это было время пораженческих настроений и цинизма. Наши реформаторы отказались от борьбы. Они говорили нам: "Идите домой, нам тоже дороги наши кресла". Тот опыт показал, что социализм не поддается реформированию. У нас мало кто хочет о нем вспоминать. Мы не переболели 1968-м, мы просто задвинули его подальше в свою память.
— Со времен "нерушимой советско-чехословацкой дружбы" у вас осталось много анекдотов. Какой ваш самый любимый?
— Вплоть до ноября 1989 года у нас повсюду висели лозунги: "С Советским Союзом — на вечные времена!" Меж собой мы добавляли: "Хорошо, но ни на один день больше". Впрочем, те времена стали испытанием для отношений между нашими народами, и чехи выдержали его достойно. У них не возникло ненависти к русским. Было что-то среднее между жалостью и презрением, но не ненависть. Несомненно, придет время и для дружеских отношений.