Мик Джаггер тридцать лет подряд в поте лица зарабатывал душераздирающую репутацию сексуального маньяка, наркомана, алкоголика, едва ли не убийцы. В середине девяностых он оказался образцовым мужем, отцом и дедом с замашками преуспевшего игрока на бирже и состоянием в сто пятьдесят миллионов долларов.
Духи зла
В декабре 1994-го Мик Джаггер получил короткое сообщение по факсу. Некто, подписавшись "Карла", назначил Джаггеру встречу в Лас-Вегасе.
Шум, который устроила пресса из-за жалкого клочка бумаги, заставлял думать, что речь идет, по крайней мере, о встрече резидентов двух разведок. Но Мик вряд ли мог продать кому бы то ни было более существенную информацию, чем цены на баночное пиво в супермаркете.
"Карла", разумеется, — не псевдоним мрачного гэбиста.
А подлинное имя итальянской топ-модели Карлы Бруни. Которая, впрочем, упорно информировала прессу, что никаких записок не посылала. И вообще г-на Джаггера видела один раз в жизни.
Джерри Холл, многострадальная супруга Мика (тоже топ-модель), в очередной — наверное, трехсотый — раз решила, что терпение ее сейчас лопнет. И улетела в Нью-Йорк, привычно угрожая разводом. Мик не менее привычно вымолил прощение.
В рейтинге скандальных происшествий событие довольно-таки блеклое: Джаггер как застуканный в борделе банковский клерк застенчиво выясняет отношения с супругой.
Блеклость, впрочем, и стала сенсацией.
Лет тридцать назад подобного скандала не случилось бы. В шестидесятые в моде были любовные приключения длиною в одну ночь.
Его подружками можно было заполнить средних размеров стадион. И отношений они друг с другом не выясняли, справедливо полагая эту затею совершенно лишенной смысла. Легендарная распущенность ограждала Мика от матримониальных посягательств и утраивала популярность.
Завоеванную тяжким физическим трудом славу международного плейбоя и падшего ангела Джаггер лелеял и культивировал десятилетиями. Возможно, из последних сил.
Мимолетное приключение с Карлой Бруни подвигло репортеров на более пристальное изучение приватной жизни Rolling Stones — рок-музыкантов с самой скверной репутацией.
Результаты изумили даже видавших виды репортеров.
Гитарист Кейт Ричардс — двенадцать лет счастливого брака (супруга Патти Хансен, бывшая фотомодель), двое детей, никаких наркотиков, по выходным — семейные обеды в деревенском доме в Коннектикуте.
Второй гитарист Рон Вуд — восемнадцать лет неразлучен с супругой (официальное бракосочетание состоялось десять лет назад), двое взрослых детей. Джо Вуд — воспитанница английской монастырской школы — внимательно следит за тем, чтобы супруг по утрам надевал свежую рубашку и находил галстук в тон.
Ударник Чарли Уоттс — тридцать один год в браке. Двадцатишестилетняя дочь, идиллическая жизнь деревенского помещика на собственной ферме. Пятнадцать породистых скаковых лошадей в конюшне, восемнадцать гончих на псарне. Рок-музыка из дома навеки изгнана. На ферме слушают только джаз и классику.
Ну, и наконец, исчадье ада — сам Красавчик Мик.
Восемнадцать лет с Джерри Холл (официально женаты с 1990-го), трое детей. Плюс еще двое от двух предшествующих жен. Дом в Англии, квартиры в Америке, дворец во Франции. Никаких излишеств, вегетарианская кухня. Спорт, спорт и еще раз спорт.
Некоторая часть публики, тридцать лет поклонявшейся Rolling Stones — сборищу аморальных демонов — ощутила жестокое разочарование от этой рождественской идиллии.
Зеленые сны
Рекламный лозунг, придуманный в свое время первым продюсером Rolling Stones, девятнадцатилетним Эндрю Олдхемом, — "Неужели вы отпустите свою дочь погулять с кем-то из Rolling Stones?!" — приносил ансамблю высокие дивиденды. Спрос на "скверных парней" сохранялся — как в шестидесятые, так и в семидесятые.
Но на заре девяностых требования к моральному облику звезд заметно переменились. Да и средний возраст участников ансамбля подполз к цифре 50. За пятьдесят зашкалило и число миллионов на банковских счетах каждого.
Совокупностью этих обстоятельств волшебное преображение, скорее всего, и объясняется.
Ставить же под сомнение предыдущие подвиги Rolling Stones нет никаких оснований. Живописные свинства, в которых они играли живописные роли, измышлены не были.
И можно не сомневаться, что когда в 1967-м Джаггера, Ричардса и Брайана Джонса, лидера Rolling Stones тех времен, потащили в суд за хранение и употребление героина, героин был самый что ни на есть подлинный. Употребляли они его не в рекламных целях, а... по любви.
Что, в свою очередь, чрезвычайно озаботило правительства Франции, Австралии и Японии. И правительства настояли на том, чтобы максимально затруднять самому одиозному из всех — Кейту Ричардсу — въезд в указанные государства.
Произошло это после того, как Ричардс приобрел неприятную привычку, накачавшись наркотиками, засыпать во время выступления прямо на сцене. За что его один раз в Канаде отправили в тюрьму и всерьез пригрозили пожизненным заключением.
Мик Джаггер совершил очередной сексуальный подвиг и выручил Кейта из каталажки. Для этого ему пришлось не больше не меньше соблазнить супругу канадского премьер-министра.
С тех пор, дабы не срывать заграничные турне, злосчастный Кейт был вынужден всякий раз сдавать кровь на анализ и предъявлять справку таможенникам.
Молва гласила, что перед этой процедурой Ричардсу приходилось обзаводиться новой кровью, не замутненной героином, — оплачивая полное переливание в некоей швейцарской клинике.
Его коллеги были не так экстравагантны. Или, если можно так выразиться, менее безрассудны. Это спасало их от сдачи анализов. И, по-видимому, экономило затраты на еще три переливания крови.
В 1969-м Брайан Джонс утонул в собственном бассейне при обстоятельствах до того туманных, что Джаггеру светило судебное разбирательство. Спас его не коллега, а просто друг — мультимиллионер Поль Гетти-младший.
После того, как около миллиона долларов ушло на залог и гонорары адвокатам, следствие заглохло.
Тысяча сто сорок четыре страницы про любовь
Самому Джаггеру скандальные любовные приключения импонировали больше, чем слава героинового короля. Он переплывал из одного безымянного романа в другой, едва успевая заметить смену партнеров.
Особо чувствительных это шокировало.
Правда, первая возлюбленная, актриса Крисси Симпсон, находила Джаггера чересчур уж скованным. В этом приятном заблуждении она пребывала около четырех лет.
Марианна Фейтфул — дитя английской аристократической фамилии — ценила внимание Мика. Но расстраивалась, так как в постели он любил рассказывать ей о том, что испытывает нежные чувства к... Кейту Ричардсу.
Актриса Анита Палленберг остановила свой выбор на Джаггере после кратковременных романов с Ричардсом и Брайаном Джонсом.
Нудистские оргии на борту частного самолета с толпой поклонников и поклонниц даже зафиксировала любительская киносъемка. Пленку не без изумления обнаружила двадцатидвухлетняя дочь Джаггера, готовя в конце восьмидесятых документальный фильм к юбилею ансамбля.
Столь рассеянный образ жизни предполагает быстрое истощение как здоровья, так и кошельков. Деловой расчет плохо совмещался с безалаберным бытием Stones. Однако на Джаггера это правило не распространялось.
Вышеупомянутая любительская киносъемка сохранила еще одну бессмертную сцену. Панорамирующая камера плавно переходит из одной комнаты в другую.
В первой неизвестная обнаженная дама переживает кульминацию любовного акта с кем-то из музыкантов. Кажется, это был все тот же Кейт Ричардс. А во второй Мик невозмутимо обсуждает с продюсером какие-то административные мелочи.
Своих возлюбленных он ошарашивал способностью заниматься бизнесом в самом экзотическом окружении. И сочетанием необузданной страстности со сказочной скупостью.
Пылкая никарагуанка Бьянка Перес Морена де Масиас смогла не только влюбить в себя Мика, но и добиться официального брака. Брак продлился целых восемь лет.
У Бьянки была страсть, которая приятно разнообразила список душераздирающих привычек Stones: она занималась политикой. Что только ускорило развод.
Развод обернулся для никарагуанской красавицы финансовым разочарованием. Состояние Джаггера тянуло в 1979-м миллионов на пятнадцать. Бьянка рассчитывала если не на половину, то хотя бы на треть.
Мик отдал ей всего один миллион и твердо посоветовал на большее не надеяться. Бьянка наградила его кличкой "дядюшка Скрудж" и в раздражении посвятила себя заботам о наиболее прибыльных капиталовложениях.
Исключительная бережливость во всем, что касается женщин, не покинула Джаггера и после того, как он стал на пятнадцать лет старше. И на сотню миллионов богаче.
В свой последний брачный контракт — с Джерри Холл, матерью троих младших детей Джаггера — лидер Stones внес беспрецедентное условие. В случае развода Джерри не получит ни цента.
Правда, Джаггер пообещал, что все состояние перейдет к детям. После его смерти.
Клуб джентльменов
Заботой о семейном бюджете выдающиеся деловые способности Джаггера не исчерпывались.
Коллеги по Stones были отчасти даже шокированы менеджерскими задатками своего беспутного лидера. И любезно предоставили ему вести все необходимые переговоры с продюсерами, адвокатами, администраторами и спонсорами.
Сами они придерживались единственной доступной линии поведения. Которая заключалась в том, чтобы удерживать на лице выражение холодного безразличия к такой низменной материи, как деньги. И хранить полное молчание, создавая выразительный фон для Джаггера. Последний не расставался с карманным калькулятором и уверенно сыпал бухгалтерскими терминами.
На протяжении тридцати лет Джаггер оставался единственным из Stones, кто мог выбраться из постели до полудня. И прийти на назначенную встречу если не вполне пунктуально, то хотя бы с опозданием, укладывающимся в рамки приличия.
Эта способность, столь редкая в музыкальном мире, с ошеломляющей наглядностью сказалась на сборах.
В 1963 году — за первое турне по английским кинотеатрам — каждый участник Rolling Stones получил гонорар в размере... шести долларов.
В 1969-м доходы от каждого турне составляли по девяносто тысяч на брата.
В 1981-м — по три миллиона шестьсот тысяч.
В 1994-м годичное кругосветное турне Voodoo Lounge принесло каждому участнику... шестьдесят миллионов долларов.
Доля Stones в продаже дисков за это же время выросла с двух центов до двух долларов с каждой проданной пластинки.
Эта внушительная геометрическая прогрессия производила не менее внушительные побочные эффекты.
Некоторую часть своих миллионов все без исключения участники ансамбля благоразумно истратили на разнообразные терапевтические курсы, избавившись решительно от всех пагубных привычек.
Скандальная слава Stones десятилетия на полтора пережила реальность.
В 1980-м Мик Джаггер заплатил около полумиллиона долларов за небольшой но уютный замок XYII века в крохотной французской деревне. Ее обитатели от отчаяния чуть было не стали собирать деньги, чтобы выкупить замок обратно.
Счастье иметь своим соседом Красавчика Мика меркло перед разверзшимися мрачными перспективами. Мысленному взору деревенских лавочников представали апокалиптические картины.
Орды поклонников вытаптывают зеленые луга, перепившиеся гости скачут нагишом по тихим деревенским проулкам. Шины дорогих лимузинов крушат проселочные дороги. Короче, Содом и Гоморра.
В действительности же все ограничилось тем, что двое самых пылких поклонников Джаггера сделали попытку перекупить у местного бакалейщика его дом с окнами, выходящими непосредственно на замок. В чем им было вежливо, но твердо отказано.
С тех самых пор деревня не может нарадоваться на своего экзотического новосела и его поистине идиллические пристрастия. Прогулки с детьми к местному парикмахеру, вегетарианские семейные ужины в крестьянской таверне.
А также полная изоляция от репортеров и регулярный вечерний променад под ручку с длинноногой супругой по главной и, кажется, единственной улице.
Где Мика даже стесняются остановить ради автографа.
Ангелина Сирина