В поднадзорной интеллигенции 70-80-х годов следили за датами внимательней, чем сегодня, и я слышал издалека, что некоего Фадина из группы "Варианты" арестовали в один со мной день. День был славный, 6 апреля 1982 года. Его и меня сильно тряхнуло тюрьмой, мы никогда не делились воспоминаниями, но, по-моему, и Фадин был доволен яркой заплатой на биографии. Так мало иных отличий...
В начале перестройки мы случайно встретились, и много потерлись в совместных проектах. Фадин навел меня на редакцию "Век XX и мир"; ранний "Коммерсантъ", помнится, присоветовал Володе именно я.
Неизменно собачась, мы масонски подмигивали друг другу. Кроме даты ареста была еще одна сближавшая странность — как и я, Фадин был из левых, из марксистов.
Быть старым новым левым (сегодня вряд ли кто о таком помнит) — неприметный знак, по которому быстро друг друга опознаешь. Русские левые 70-х отличались агрессивным интеллектуализмом и жизнелюбием.
В последние годы мы уже редко находили общие причины для недовольства, подозревая друг друга в смертном для левого грехе: оппортунизме. Бог — судья.
Для живых весьма важен выбор образа смерти. Тихой — во сне либо страстной — в адском грохоте. Но Фадину посчастливилось совместить. Заснуть за рулем опасно, а все ж лучше, чем без конца выруливать между спящими, из сна в сон.
ГЛЕБ Ъ-ПАВЛОВСКИЙ