Недалеко от Вероны есть итальянский Диснейленд, он называется Гардаленд. Туда мы и приехали в начале января. Я думал, здесь будут такие же очереди, как в Диснейленде, но их не оказалось вообще. Роскошные, с иголочки, аттракционы, горки, кино и, наконец, театр. Настоящий просторный театр, где с регулярностью раз в два часа происходит представление.
Мы, конечно, пришли — прежде всего чтобы скрасить себе ожидание шоу дельфинов: после фильма "История дельфина" Маша с Ваней со священным трепетом относятся к дельфинам и в первую очередь проверяют, на месте ли у них хвосты. Они даже нашли реальный сайт и реального дельфина Винтер, с которой была списана эта история. В режиме онлайн на этом сайте можно наблюдать за тем, как леди Винтер живет с протезом вместо хвоста. Таких посещений, как у этого сайта, не снилось даже сайту "РИА Новости".
Так вот, оказалось, что мы попали на представление иллюзионистов. Ваня, сидевший рядом со мной, махнул рукой:
— Ой, я все это знаю! Фокусы эти делаются очень просто.
Сначала показали блестящую капсулу. Ее открывали, было видно, что в ней ничего нет совершенно. Капсулу закрывали, откуда-то шел дым, потом капсулу открывали — и в ней оказывался иллюзионист.
— Там, пап, пленка была такая в этой капсуле, и, когда пошел дым, он эту пленку убрал,— объяснил Ваня.— И мы его увидели.
Этот иллюзионист продемонстрировал девушку, которую закрыли в шкафчик, так что можно было видеть только ее голову и ноги. Затем шкафчик открывали — и глазам представало ужасающее зрелище: тело девушки было как будто перекручено раз десять и словно превратилось в штопор. Она при этом умудрялась улыбаться.
— А это что? — поинтересовался я у Вани.
— А это нарисовано было,— пожал он плечами.— На самом деле ничего там не перекручено. Рисунок подставили, и все. Ничего странного.
Потом по сцене ходили одни только ноги, толкавшие перед собой сервировочный столик.
— Ясно,— сказал Ваня.— Она голову в трусы спрятала. Очень гибкая. Я бы так, наверное, не смог.
Наконец, девушка в черном заходила за круглый матовый экран, подсвеченный со стороны зрительного зала: так видна была только ее тень. Она долго танцевала, а когда вышла к людям, то оказалась не в черном, а в белом. По идее так не могло быть, потому что каждое ее движение было под контролем.
— Там не один экран, а два,— пояснил Ваня.— И одна девушка убежала со сцены незаметно, а вторая вышла в белом. Это ее двойняшка.
Тут произошел сеанс телепортации. Иллюзионист вызвал из зала человека, который вышел на сцену, сел на стул, и его крепко привязали к ручкам, ножкам и спинке. Потом человека накрыли белой простыней, заиграла тревожно-торжественная музыка, забили барабаны... Иллюзионист сдернул простыню, и человека под ней, естественно, не оказалось.
— Пап,— вот он, сзади,— показал мне Ваня.
И в самом деле, человек этот уже стоял, слегка растерянный, у выхода из зала, позади зрителей. Аплодисменты.
— А это как? — спросил я у Вани.
— Как? — переспросил мальчик.— Это более сложный фокус. Во-первых, человек подставной. Он у них работает. Привязали его для вида. А за креслом там есть такая яма, куда этот человек проваливается, когда его фокусник на секунду заслоняет. Потом человек выбегает очень быстро и оказывается там, где мы его увидели.
А в конце демонстрировали классику, то есть симпатичную девушку распиливали пополам.
Когда это случилось, в глазах у Маши я заметил слезы. Но больше всего меня удивила реакция Вани. Он молчал.
— Вань, ты знаешь, как они это сделали? Сначала распилили, а потом воссоединили две части тела? — спросил я.
— А это, папа, просто волшебство,— тихо сказал Ваня.