Лицо в ста отраженьях

восхищается Сергей Николаевич

В названии ретроспективы и дополняющей ее фотовыставки Изабель Юппер есть самозарождающийся смысл. Эта актриса всегда работает именно что в жанре портрета. Она из числа тех уникальных исполнительниц, которые, кажется, могут просто молча присутствовать на экране. Но в том, как она прикуривает, морщит лоб, поправляет чулок, будет драматизм, интрига, ощущение глубин, скрывающихся под внешностью "типичной парижанки". Действительно, к Изабель Юппер, сыгравшей более сотни ролей в кино и театре и работавшей с едва ли не всеми значительными французским режиссерами — от Жан-Люка Годара и Клода Шаброля до Франсуа Озона и Кристофа Оноре, меньше всего подходит определение "дива". Она воплощение европейского артхауса, противостоящего голливудской звездной системе, актриса скорее мастерства, нежели харизмы. И даже красота, которой наделены некоторые ее героини, скорее следствие актерского перевоплощения, нежели фиксация природных данных. В отличие от звезд голливудского типа, у Изабель Юппер нет своего мифа, постоянного имиджа. Ее образ вне экрана — это как бы ее личное дело, и может показаться, что, покинув съемочную площадку, она вообще перестает быть видимой для камер. Тем не менее выясняется, что прославленные фотографы любят актрису не меньше, чем известные режиссеры. Ее снимали буквально все — от патриархов вроде Анри Картье-Брессона до звезд современного искусства, таких как Нан Голдин.

Наверное, все актрисы делятся на две категории: одних фотографировать — мука адская, других — восторг и счастье. Одни изводят фотографов своими капризами: свет не тот, ракурс не мой, тут я слишком старая, тут слишком напряженная... Другим на все наплевать: позируют, как дышат. Подставляют лицо и всю себя вспышкам блицев, будто плещутся в море или у себя в ванне. Говорят, так позировала когда-то Мэрилин Монро. И во всех ракурсах, при любом свете была прекрасна.

Так же расслабленно и безмятежно позирует перед фотокамерами Изабель Юппер. Это, конечно, совсем другая история. Она никогда не проходила по разряду секс-символов. Она актриса par excellence. Маленькая, колючая, рыжая, с неподвижным лицом и низким грудным контральто, одинаково подходящим и для Расина, и для шизофренических монологов Сары Кейн. Изабель Юппер — это символ идеальной француженки, умеющей прятать своих тайных демонов за бесстрастным респектабельным фасадом. Нет роли, которую она не могла бы сыграть. И нет фотографа, который не мечтал бы ее сфотографировать, попав в один список с Хельмутом Ньютоном, Ричардом Аведоном, Домиником Иссерманом, Хироши Сугимото, Беттиной Реймс, Юргеном Теллером...

Все знают: Изабель — идеальная модель. Большие режиссеры, как и знаменитые фотографы, всегда снимали ее не по одному разу. Словно заговоренные, они возвращаются к ней снова и снова, придумывая для нее новые сюжеты.

Кажется, Патрис Шеро первым подметил ее сходство с Гретой Гарбо, а Роберт Уилсон даже попытался в одной из своих видеоинсталляций стилизовать ее под портреты великой шведки. Выяснилось, что они действительно очень похожи, но соединение двух звезд в одном кадре только резче выявило их внутреннюю конфронтацию: Гарбо — миф, легенда, не позволявшая никому даже близко приблизиться к мавзолею, который она сама для себя возвела и в котором упокоилась задолго до своего ухода в мир иной. А Юппер — это прежде всего обычная работающая парижанка, мать троих детей. Ничего мифического. Очень земная, практичная. Каждую субботу она сама отправляется на рынок закупать провизию для всей семьи. И при этом за 35 лет карьеры ни единого дня простоя. Самая востребованная актриса Франции.

Собственно, и фотовыставка "Женщина со многими лицами" родилась из вполне конкретных и целеустремленных усилий самой Изабель. Известно, что зачастую она сама добивалась (особенно поначалу) встреч с известными фотографами, без всяких посредников вела переговоры с модными журналами. И заполучить для своей фотосессии Ричарда Аведона для нее было не менее важно, чем сняться во "Вратах рая" у Майкла Чимино. От портрета к портрету, от роли к роли мы видим, как она менялась, как взрослела, как старела. Как исчезала девичья пухлая округлость щек, как бледнели знаменитые веснушки. В рыжеволосой, чуть заторможенной девушке ("Кружевница") вдруг проступала жесткая гримаса молчаливой убийцы ("Виолетта Нозьер"), или загадочный лик порочной морфинистки ("Подлинная история дамы с камелиями"), или мертвое лицо нимфоманки ("Мама"). Коллективный портрет, который создала неутомимая Юппер вместе с лучшими фотографами нашего времени, не вызывает восхищенного трепета. Слишком тягостные истории встают за каждым кадром: убийства, смерти, обиды, расставания... И женщины все не так чтобы ослепительно красивы. За каждой из них какая-то своя исковерканная, несчастливая, неудачная жизнь. Но есть у Изабель несколько снимков и несколько таких надменных взглядов прямо в объектив, заставляющих думать, что здесь скрывается какая-то тайна, что актриса знает что-то такое, чего не знает никто. Кажется, Лимонов назвал это "чудом страшной женщины". Нет, Изабель Юппер вовсе не страшная, она просто очень большая актриса, у которой есть редкий дар приковывать к себе взгляды вне зависимости от доставшейся роли, выбранного освещения или чувствительности фотопленки. И это можно заметить в каждом ее снимке и в каждой киноработе, в том числе и вошедших в программу ретроспективы "Лулу" (1980) Мориса Пиала, "Мадам Бовари" (1991) и "Церемонии" (1995) Клода Шаброля, "Особых отношениях" (2010) Жанны Лабрюн и "Копакабаны" (2010) Марка Фитусси.

"Киев" / 2-6 апреля