В Большом зале консерватории концертом "Общедоступного абонемента" открыл сезон Большой симфонический оркестр имени П. И. Чайковского (БСО) под управлением Владимира Федосеева. Начало сезона, посвященного 70-летию этого самого старого государственного оркестра России, проходило безо всякой помпы.
Никаких праздничных речей и славословий не было. Был обычный на БСО аншлаг. Публика поняла лидирующее положение оркестра в ряду московских оркестров и Владимира Федосеева в ряду московских дирижеров. Сам маэстро Федосеев был деловит и сдержан. Не секрет, что начав совмещать здешнюю карьеру с европейской (с 1997 года он работает еще и главным дирижером Венского симфонического оркестра), Федосеев умно реформировал репертуар и развил в подопечных дух интеллектуальной игры. Теперь дирижер пользуется результатами достигнутого. За парадоксальные сочетания русско-советских композиторов (например, вечно противопоставляемых Свиридова и Шостаковича) его уважают знатоки. За стабильное сотрудничество со старейшим государственным коллективом России — все остальные.
В прошлом году выпуском серии дисков (Чайковский, Римский-Корсаков, Лист, Равель) и несколькими филармоническими концертами Владимир Федосеев отметил 25-летие своего сотрудничества с БСО. В этом — заготовил бетховенско-малеровский цикл в альтруистическом цикле "Общедоступного абонемента". Бетховен, правда, не сходит с афиш, а популярность Малера все еще тянется шлейфом настоящего малеровского бума, поднятого в середине 90-х "дуплетным" циклом симфоний в исполнении тогда еще светлановского Госоркестра, а параллельно с ним — оркестром Павла Когана.
И все-таки в первой же "общедоступной" комбинации из Пятого фортепианного Концерта Бетховена и Пятой симфонии Малера, Владимир Федосеев нашел чем удивить публику. В Бетховене это была швейцарская пианистка (болгарка по происхождению) Галина Врачева. Экзотическим фактом ее участия Владимир Федосеев в одночасье посвятил Москву в популярную сейчас на Западе практику радикального "разбавления" классики импровизированными (или свежесочиненными) каденциями.
К чести пианистки, видимо, оценившей деликатность федосеевского аккомпанемента, поток импровизаций уже к третьей части заметно иссяк. В финале четыре такта суперсовременной мысли не сильно исказили картинку целого. Ну разве что курьезно модифицировали аристократизм "императорского" концерта Бетховена в нечто популярно-танцевальное.
Другого рода был Малер, освобожденный Федосеевым от любых сумбурноватых эмоций. Слушать симфонию, где марш отделен от вальса, Скерцо (вторая часть) лишено тихой скандальности, а Адажиетто (третья часть) переключается с психопатического спокойствия в зону абсолютной красоты, было приятно, но несколько дискомфортно. Впрочем, резюмировать федосеевского Малера пока еще преждевременно, и шесть следующих концертов бетховенско-малеровского цикла, возможно, все расставят на свои места.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ