Некролог
В воскресенье в Лондоне на 82-м году жизни умер Питер Йетс, британский режиссер, придумавший в Голливуде конца 1960-х годов новый жанр — модернистский триллер.
В биографии Питера Йетса много обманчиво простых подсказок, объясняющих его феномен. Ну да, сын полковника из Гемпшира овладел великой национальной традицией в стенах Королевской академии драматического искусства. И это, безусловно, позволило ему после, скажем, холодной, но безликой "Бездны" (The Deep, 1977), популярного в СССР фильма о подводных приключениях, поставить "Костюмера" (The Dresser, 1984) — камерную трагедию о любви старого костюмера к старому актеру, умирающему на сцене под аккомпанемент немецких бомбежек.
Ну да, Йетс работал ассистентом одного из лидеров "рассерженных молодых людей", Тони Ричардсона, а дебютировал "Летними каникулами" (Summer Holiday, 1962) — мюзиклом с Клиффом Ричардсом. И в "свингующем Лондоне", конечно, следует искать истоки эксцентричного и черного юмора фильмов "Все ради Пита" (For Pete`s Sake, 1974) и "Маманя, Бюст и Живчик" (Mother, Juggs and Speed, 1976) с разбегающимися по Нью-Йорку коровами и водителями скорой помощи, душу вытрясающими из пациентов.
Но своеобразие фильмов Йетса определили не театр и не свинг, а то, что в юности он увлекался гонками и до конца жизни остался в душе гонщиком.
Бешеная погоня — опять-таки на угнанной скорой помощи — задала ритм снятому еще в Англии "Ограблению" (Robbery, 1967) по мотивам реального "налета века" на почтовый поезд (1963). Эталонная погоня по Сан-Франциско с ее томительно медленным предчувствием и завершением в клубах огня и дыма — визитная карточка его сенсационного голливудского дебюта "Буллит" (Bullitt, 1968), из него "растут колеса" всех последующих эффектных экранных погонь.
Но революцию в жанре триллера Йетс совершил, скрестив выбросы чистого адреналина с британской традицией социального реализма и экзистенциальной сумрачностью модернистского кино. Критика даже сравнивала лейтенанта Фрэнка Буллита, сыгранного Стивом Маккуином, с героями "фильмов некоммуникабельности" Микеланджело Антониони. Таких копов Голливуд еще не видел. Его одиночество было одиночеством не волка, а простого неприкаянного в огромном городе. Расследовать гибель гангстера, которого он охранял, да не сберег, Буллита заставлял не азарт охотника, а просто совесть: не сберег же.
Походя спародировав легендарную "Африканскую королеву" (1951) Джона Хьюстона в "Войне Мерфи" (Murphy`s War, 1970) с Питером О`Тулом в роли одержимого ирландца, изничтожающего самыми невероятными способами немецкую подлодку в устье Ориноко, Йетс отдал дань "новой волне" в "Джоне и Мэри" (John and Mary, 1969) — фильме, тоже слегка пародийно начинавшемся с диалога героев об "Уикенде" Годара. А затем создал второй свой криминальный шедевр, "Друзья Эдди Койла" (The Friends of Eddie Coyle, 1973),— мрачнейшую историю предательства с Робертом Митчемом в роли подставленного полицейским куратором гангстера. После этого он мог позволить себе снимать что угодно — хоть "Бездну", хоть молодежную комедию "Уйти в отрыв" (Breaking Away, 1979), хоть классического "Костюмера", хоть крепкие триллеры 1980-х. Жаль только, что имя создателя новой стилистики триллера оказалось в тени имен его последователей и эпигонов.