Патриарх Московский и всея Руси Алексий II предупредил, что канонизация последнего российского императора и членов его семьи (см. стр. 7) может вызвать раскол в обществе. Тем не менее Архиерейский собор принял вчера решение об их "прославлении в лике святых страстотерпцев, подобно святым князьям Борису и Глебу, Андрею Боголюбскому и царевичу Димитрию".
Вы согласны с канонизацией Николая II?
Эдуард Россель, губернатор Свердловской области:
— Я всегда выступал за канонизацию Николая II. Я многие годы занимался проблемой идентификации и захоронения царских останков и все это время выступал за увековечение царской семьи, варварски уничтоженной большевистской властью. В конце концов, хотя бы сейчас мы должны отдать дань этим людям, принявшим мученическую смерть от своего же народа.
Владимир Шевченко, советник президента России:
— Я далек от этих вопросов. С одной стороны, чисто по-человечески Николая II надо было канонизировать. Он мученик по жизни: мучился с женой, с детьми, да и страна принесла ему одни мучения. Но с христианской точки зрения у нас у каждого есть свои мучения, и мы все должны нести свой крест. А вообще, насколько я знаю, святых в христианстве тысячи, и я не думаю, что теперь, после канонизации Николая и его семьи, прихожане начнут усердно молиться им.
Натали Голицына, президент Русского клуба:
— Для меня этого вопроса никогда не существовало. И народ это не расколет. Я думаю, патриарх в силу своей прозорливости хочет предостеречь нас от тех зарубежных Романовых, которые хотят после канонизации — покаянного акта российского народа — предъявить права на русские земли, которыми владели Романовы до революции. Канонизация царской семьи — один из основных камней преткновения между нашей РПЦ и зарубежной. Если они воссоединятся, мы получим такую громаду, которая сможет противостоять всему отрицательному в человечестве.
Валерий Петрюк, начальник Тульской мужской колонии строгого режима:
— Понятия не имею, это дело церкви. Честно говоря, я даже в церковь хожу очень и очень редко. Поэтому мне в принципе все равно, канонизировали Николая или нет.
Вячеслав Позгалев, губернатор Вологодской области:
— По-моему, это шанс объединить нацию. Народ разделен по экономическим, социальным причинам, нет того, что объединяет. С канонизацией Николая и захоронением Ленина все может поменяться. Николая II стоило канонизировать хотя бы потому, что он совершил нравственный поступок, отрекшись от престола.
Клара Новикова, актриса:
— Я мирской человек и не имею права даже говорить о таких вещах. Я хожу в храм, но я никогда и никому не скажу, кому я молюсь и о чем прошу. И не требуйте от меня, чтобы я сказала, буду я молиться Николаю или нет.
Станислав Говорухин, режиссер, депутат Госдумы:
— Я не могу сказать, надо или не надо. Но я бы канонизировал за мученическую смерть. Его беда была в том, и тут я согласен с Солженицыным, что свою семью он любил больше, чем Россию. Но у Николая II были десятки добрых дел — больших и малых. Это ведь по его инициативе была созвана Гаагская конференция за мир. А закусывать коньяк лимоном кто придумал? Николай Александрович Романов. До него у нас этого не было.
Сергей Филатов, президент Конгресса российской интеллигенции:
— Конечно, согласен. Царь все-таки. Формальные признаки здесь ни при чем. Это трагедия. И ученым я верю: раз говорят, его мощи, значит, его. Тем более что все уже свершилось, царя похоронили, и раскола в обществе не произошло. И если бы церковь не приняла этого решения, она оказалась бы в оппозиции государству. Теперь нам осталось только Ленина похоронить.
Рената Литвинова, режиссер:
— Я бы не спешила. Если бы высшие силы благоволили к этому, не возникало бы никаких сомнений и препятствий, связанных с подлинностью останков. А раз они возникли, значит, небеса не дали добро на канонизацию. Видимо, не все камни собраны. И надо иметь мужество это признать. Вряд ли я буду молиться Николаю-мученику. Он слишком живой для меня.
Александр Кравец, секретарь ЦК КПРФ:
— Николай II сделал немало для народов России, и смерть его была великомученической, это бесспорно. Но сейчас каждый день в Чечне погибают по несколько православных парней. Гибнут, мучаясь за Россию. О них правомерно говорить. А канонизация Николая — голая политика, антикоммунистическая, несвоевременная, инерция ельцинского периода. Мне жаль православную церковь.
Сергей Крылов, певец:
— Если после канонизации в России всем будут платить зарплату и настанет рай, то я — "за". Но ведь вряд ли. И для людей этот вопрос так же актуален, как проблема высоких налогов в Швеции.
Николай Гусман, председатель правления Русского славянского банка:
— Мое восприятие в этом случае — как у солдата: принимаю то, что говорят генералы. Ведь, кроме веры, церковь — это набор догматов. И если не принимать на веру то, что постановили высшие иерархи, то я буду искать логику, финансовую подоплеку, задавать вопрос "кому выгодно?". Не хочу.